— Понятия не имею, — катает Камень во рту зубочистку, — я ее трезвой не помню. Но родился я не здесь.

— А где? Я думал, ты местный…

— Нет, мы сюда переехали, я так понял, когда я совсем мелкий был. Точнее не скажу, надо доки поднимать.

— А где ты родился?

— В Питере.

— В Питере… — задумывается Лис, что-то прикидывая в уме, — двухтысячные… У меня папаша как раз должен знать.

— Будет повод еще раз встретиться, да? — усмехается Камень, а Лис только кривится злобно.

— Блядь… Я его так хорошо и плотно послал… А теперь чего?

— А теперь звони и извиняйся.

— Нахуй.

Камень выплевывает зубочистку, садится ровнее и смотрит напряженно на Лиса.

— Звони. Или я сам наберу.

— Да блядь!

— Все, Лисенок, кончилось детство. Ты еще не понял, что ли?

— Он в наш дом загородный свалил уже.

Лис недовольно кривится, убирая телефон в карман, а затем улыбается плутовски и тянет меня к себе на колени.

Я лишь ахаю слабо и чуть прогибаюсь, позволяя себя тискать.

— Эй, ты охерел? — Камень недовольно наблюдает за демаршем приятеля в зеркало заднего вида.

Лешка ведет машину, отвлекаться не может, и потому свое неудовольствие выражает лишь словесно.

Я мягко оглаживаю крепкую шею Игната, кладу голову ему на плечо, чуть прижмурившись, втягиваю трепещущими ноздрями аромат его кожи. Боже… Как я, оказывается, скучала по этой тактильности! По этим ни с чем не сравнимым ощущениям постоянного оберегающего тепла рядом! Горячим, обожающим взглядам!

И, вроде бы, с одной стороны, прекрасно понимаю, что сейчас веду себя неправильно, и не надо раздражать и без того раздраженного Лешку, но мне так необходим источник сил и уверенности! А они, мои бешеные парни, просто неисчерпаемы в этом плане.

Мы направляемся к отцу Лиса, который, оказывается, приехал в город сегодня, и Лис как раз ездил его встречать.

Неудачно съездил, они поругались и расстались, взаимно недовольные друг другом.

И Лис, как я понимаю, вообще не планировал с ним в ближайшее время встречаться.

А вот теперь, после информации, полученной от моей мамы, Игнату приходится поступаться своей гордостью.

— Смотри, блядь, вперед, — сдержанно рычит Лис, сильнее притягивая меня к себе, оплетая жесткими лианами рук, — мне успокоиться надо. Я и так на измене.

— Посади ее обратно и пристегни, — командует Лешка, специально притормаживая, — мало ли что на дороге? На тебя мне похуй, а Вася может пострадать.

Лис, чуть поворчав и мягко цапнув меня за шею зубами, все же, слушается Камня.

Я сажусь на соседнее сиденье, пристегиваюсь под контролем Игната, прижимаюсь к нему, обвивая руками за шею.

И выдыхаю счастливо.

Боже.

Я дома.

Плевать на все.

Только теперь приходит полное осознание того, насколько мне было тяжело и холодно там, в далекой Москве. Насколько для меня она чужая.

Или все дело в том, кто рядом? В том, кто греет?

Меня там никто не грел.

А здесь…

— Сейчас ты поведешь, блядь, — ревниво рычит Камень, а Лис только скалится в ответ. Мне даже их перепалки кажутся теплыми.

Не убивают друг друга, уже хорошо. Уже практически гармония.

— Ты полдня с ней провел, пока я с этим старым чертом пиздел, — говорит Лис, — так что у меня все законно.

— Законник, мать твою… — Камень, чуть успокоенный тем, что на его приказ отреагировали, снова давит на газ, и машина набирает скорость, — какого хрена ты вообще с ним полаялся? Не для этого же ехал.

— Да не смог сдержаться, — пожимает плечами Лис, отворачиваясь к окну и как-то каменея всем телом. Я утешающе глажу его по небритой щеке. Он ловит губами мои пальцы, целует, выдыхает, становясь менее напряженным, — ты же его знаешь… Я сам виноват. Позволил влезть. А ему же палец дай, по локоть отхватит сходу…

— Ну, не вечно же тебе в той жопе мира было сидеть, — рассудительно говорит Камень, — маленькая, хочешь ко мне пересесть?

— Отвали, блядь! — тут же ощетинивается Лис, ревниво тиская меня за талию, — она тут будет сидеть!

— Тебя не спрашивают!

— Долго ехать еще? — влезаю я в их ссору.

— Час примерно, — говорит Камень, — там в сторону Летнего села, родовое, блядь, поместье Лисов.

— Тогда останови на заправке, я к тебе пересяду, — решаю я.

— Эй, малышка, тебе со мной плохо тут? — тут же обиженно тянет Лис.