Как ни старалась я изобразить очень полезную помощницу для полковника Мака, но избежать строевой подготовки не удалось. Орк после второй инъекции быстро пошел на поправку — он полностью утратил агрессию, осознал, что натворил, когда был под воздействием грибка, и теперь страдал от чувства вины. И Вырвилап вдруг вспомнил, что я не принимала участия в маршевой подготовке и буквально выпнул меня на плац.

— Представляешь, комендант не разрешил мне пообщаться с мамой лично, а всего лишь пообещал передать письмо, — жаловалась мне Оли в перерыве между построениями, — я теперь волнуюсь, что она не поймет всю серьезность моей просьбы, и Сапфирчик останется голодным.

Драконий приворот постепенно терял силу. Вырвилап и бойцы, которые получили дракончиков, уже стали почти вменяемыми, только подругу еще слегка вело.

— Оли, не болтай глупостей. Во-первых, твоя мама обладает даром прорицания, во-вторых, ты очень сильна в эпистолярном жанре — я уверена, что ты очень хорошо донесла свою мысль и письменно. Ну а в-третьих, Сапфирчику, чтобы дойти до голодной смерти, надо сильно постараться. Ему пока много не надо, а того, что удалось выпросить у Золотки, и мха, который принесли из аномалии караульные искатели, ему хватит надолго.

Большие драконы с новенькими не поделились. Но мне удалось уговорить Золотку не жадничать, пообещав ей за это грибка.

— Так-то оно, может, и так, но очень сильно переживаю, что я плохой соратник. У Сапфира до сих пор нет зубов, и мыслеобразы он мне не передает.

— Майор же тебе сказал, что это как раз и есть нормальное развитие, — возразила я, — а Золотка просто девочка, поэтому вундеркинд.

— Сомневаюсь я в этом, Рав. И Спенсер, между прочим, тоже! — заявила подруга, для убедительности приплетя опытного искателя, который на минувшем отборе получил драконенка первым.

— А у его Хризолита уже выросли зубы и он заговорил? — хмыкнула я скептически. — Спенсор ведь наверняка уже носил его в аномалию.

— Нет, не носил, — поморщилась Оли, — их не пустили.

— Ого. Даже их не пустили? — удивилась я. — А почему?

— Генерал сказал, что до смотра вообще никому больше в аномалию входить нельзя и нужно бросить все силы на укрепление внешнего щита.

— Да что случилось-то? — встревожилась я.

— Я не знаю, Рав! Никто мне не доложил. Знаю только, что приказал генерал после того, как вернулся караул, который принес нам всё для гнезд.

Очень интересно… И мне Ксандор Драксен тоже ничего не рассказал, хотя мы с ним много раз виделись. И общение у нас стало как бы более близкое, что ли, неформальное. В груди всколыхнулась обида, как будто он обязан мне всё докладывать. Наваждение какое-то.

— Взвод, строиться! — скомандовал командир, и я тряхнула головой, прогоняя неуместные мысли. — Последний раз пройдём по периметру, и можете быть свободны!

Мы еще полчасика помаршировали, и нас распустили. Новобранки побрели в казарму, а я принялась за свое — глупые вопросы никак не отпускали: почему Ксандор мне ничего не сказал? Что такого произошло в аномалии? Это как-то связано с графиней? У меня теперь всё связано с ней! Я очень хотела выиграть наш с генералом спор и в любом происшествии искала след Лафур.

— Кстати, забыла тебе сказать. Сегодня мы гуляем с драконами в другом месте, — вдруг сообщила Оли.

— В каком? — удивилась я новости.

Обычно мужчины приходили к нам на задний двор, и мы выпускали драконят бегать и играть на траве.

— Не знаю, но Спенсор и Хантер придумали что-то полезное для наших малышей. Велели приходить к северным воротам «если не хотим своих оставить без сладкого», как они выразились.

Хантор — второй опытный искатель, получивший соратника. Оба бойца служат под началом генерала давно и множество раз были в аномалии. Их драконьим приворотом шибануло не так сильно, и они не требовали от меня ничего, поэтому у меня не было причин им не доверять.

— Хорошо, сходим. Хоть какое-то разнообразие, — кивнула я.

В казарме мы взяли из гнезд своих питомцев и вышли обратно. А дойдя до центральной аллеи, остановились.

— Так… по-моему, северные ворота там, — махнула рукой направо Олиана.

Я ей возразить не могла, потому что с картами вообще не дружила. Просто развернулась и вместе с подругой пошла направо. Но чем ближе мы подходили к крепостной стене гарнизона, тем сильнее меня одолевало нехорошее предчувствие. Просто небо в той стороне имело очень характерный цвет — желтовато-фиолетовый, с зигзагообразными серыми тучами.

— Оли, а тебе не кажется, что эти северные ворота выводят прямиком к аномалии? — спросила я.

— Вполне может быть, — кивнула подруга, — но не думаешь же ты, что опытные и преданные генералу бойцы нарушат его приказ?

Я так не думала, поэтому пошла дальше. Однако сердце теперь билось чаще. Не то в предвкушении, не то в дурном предчувствии.

Вырвилап, Спенсор и Хантер нас уже ждали тесным кружком чуть в стороне от ворот, которые, между прочим, надёжно охранялись.

— Держите, — сказал Спенсор, протягивая нам с Олианой по ошейнику с прикрепленными к ним рулетками. На таких выгуливают собак. — Мы придумали, как драконам погулять в аномалии без нас, чтобы не нарушать приказ генерала.