Дьяволы

Брат Диас вызван в Священный Город, где его, без сомнения, ждут похвала и великое священное задание. Однако его новая паства состоит из нераскаявшихся убийц, колдунов, творящих ужасающую магию, и настоящих чудовищ. Миссия, возложенная на него, потребует от всех них кровавых мер, чтобы достичь праведных целей.

Эльфы таятся у наших границ и жаждут нашей плоти, тогда как жадные принцы пекутся лишь о собственных амбициях и комфорте. И раз уж брата Диаса ждет адское путешествие, хорошо, что на его стороне — сами дьяволы.

Этот мир — альтернативная вселенная эпохи крестовых походов, но с серьезными изменениями в истории. Например, аналог Иисуса Христа здесь не был распят, а был колесован. Поэтому символ «католичества» (его местного аналога) — круг, а «православия» — колесо со спицами. Это поставило меня в тупик:

— Вместо «креститься» люди стали бы «круглиться» или «колеситься».

— Вместо «крещение» — «кругление» или «колесение».

— Вместо «крестовый поход» — «колесовый»? «Круглый»? «Колесный»?

Звучит как отборная кринжатина... Пока решил оставить привычные термины («перекрестился», «крестовый поход»), но где возможно — заменяю на отсылки к кругу («нарисовал круг на груди», «герб с золотым кругом»). Запомните: все упоминания креста на самом деле относятся к кругу. Если придумаю, как это элегантно обыграть (или вы подскажете идеи в комментариях) — заменю костыли на канон.

Исходя из первой проблемы: одного из женских персонажей зовут Baptiste, что буквально переводится как «Крестительница». Чтобы избежать диссонанса, я пошел по аналогии с Жаном-Батистом (Иоанном Крестителем) и оставил имя без перевода — Батист. Да, это мужское имя, но в контексте вселенной это оправдано.

Пятнадцатое число месяца Верности, а брат Диас опаздывал на аудиенцию к Ее Святейшеству Папе.

— Черт побери! — выругался он, пока его едва ползущая карета сотрясалась от процессии стенающих флагеллантов. Их спины были иссечены кровавыми полосами, а лица залиты слезами экстаза. Они бичевали себя под знаменем с надписью «Кайтесь». О том, в чем именно следовало каяться, не уточнялось.

У каждого ведь есть грехи, правда?

— Черт побери! — Пунктуальность и не входила в число Двенадцати Добродетелей, но брат Диас всегда ею гордился. Он выделил целых пять часов на дорогу от постоялого двора до встречи, уверенный, что успеет хотя бы два часа смиренно любоваться статуями великих святых у Небесного Дворца. Говорили же, что все дороги Святого Города ведут туда.

Теперь же казалось, что все дороги Святого Города петляют в ледяных кругах, заполненных невообразимой толпой: паломники, проститутки, мечтатели, интриганы, покупатели реликвий, торговцы индульгенциями, искатели чудес, проститутки, проповедники и фанатики, мошенники и воры, купцы и ростовщики, проститутки, солдаты и головорезы, невероятное количество скота на копытах, калеки, проститутки, калеки-проститутки... он уже упоминал проституток? Их было в двадцать раз больше, чем священников. Их вызывающее присутствие в благословенном сердце Церкви — с дымящимися похабными предложениями и гусиной кожей на обнаженных участках тела — шокировало, конечно, позорило, несомненно, но также будоражило желания, которые брат Диас надеялся давно похоронить. Пришлось поправить рясу и возвести очи горе. Или хотя бы к трясущемуся потолку кареты.

Именно из-за такого он и попал в переделку.

— Черт побери! — Он распахнул окно, высунув голову в морозный воздух. Какофония гимнов и предложений, торга и мольб о прощении — и вонь дыма, дешевого ладана и соседнего рыбного рынка — ударили втрое сильнее. Он не знал, то ли затыкать уши, то ли нос, пока орал на возницу: — Я опоздаю!

— Не удивлюсь, — тот ответил с усталой покорностью, будто был сторонним наблюдателем, а не брал бешеные деньги за то, чтобы доставить брата Диаса на важнейшую встречу в его жизни. — Сегодня День Святого Эльфрика, брат.