— Екатерина Николаевна плохо себя чувствует.

Не спеша, они добрались до Петербурга. Катя очень волновалась, ожидая встречи с дедом. Зная, как сильно дед любит её, она надеялась, что он простит её поступок. Лишение наследства и всего прочего мало её беспокоило. Единственное, чего она по-настоящему желала, чтобы он простил её за те переживания и беспокойства, которые она причинила, самовольно уехав на Кавказ.

Подъехав к дому, она вышла из кареты и в сопровождении Ады вошла в открытые слугой двери. Граф Васильев встретил Катю в большой прихожей. Увидев деда Катя позабыв все приготовленные речи бросилась в его открытые объятия и расплакалась, обнимая деда. Граф, прижимая к себе внучку не сдержался и по его лицу потекли слёзы.

— Дедушка, прости меня, непутёвую, — всхлипывая говорила Катя — Мне ничего не нужно, только твоё прощение и твоя любовь дедушка.

— Ну что ты, моя девочка. Я уже не сержусь на тебя. Ведь всё хорошо закончилось? — он оторвал от себя внучку, внимательно глядя в глаза.

Катя счастливо улыбаясь, кивала головой.

— Да, дедушка, я вышла замуж за Петра Алексеевича и у нас будет ребёнок.

Она немного покраснела.

— Даже так.— улыбался граф, гладя по голове Катю. — Чего мы стоим тут? Где твои вещи?

Ада, стоявшая в стороне, пошла распоряжаться отгрузкой вещей. Когда неопределённость встречи прошла, граф с Катериной закрылся в кабинете.

— Катя, нам нужно серьёзно поговорить, — граф посмотрел на внучку с мягкой строгостью, желая, чтобы она отнеслась к его словам со всей серьёзностью.

— Император крайне разгневан твоим поступком. Оказывается, у него были свои планы насчёт твоего замужества. Потому прошу тебя, оставайся дома и не давай повода для лишних пересудов.

— Конечно, дедушка, — покорно ответила Катя. — Я буду ждать Петю. Он обещал зимой выхлопотать отпуск и приехать в Москву, а потом я отправлюсь к нему.

— Не будем загадывать так далеко, — граф покачал головой. — Вчера мне донесли, что твой муж вновь отличился. Вместе с Андреем и его высочеством Павлом он участвовал в отражении турецкого нападения в Армянской области.

Говорят, дело вышло славное, и Император остался весьма доволен Павлом, а значит, и Петром с Андреем. Вероятно, их ждут награды, и тогда, быть может, нам удастся смягчить гнев Его Величества в отношении тебя и твоего мужа. Может, он и запрет на въезд в Петербург снимет. Тем более, учитывая твоё положение, вам, необходим покой.— улыбнулся граф.

Катя, ты, кажется, ещё не слышала свежих сплетен о твоём супруге, — граф умышленно сделал паузу, наблюдая за реакцией внучки. — Весь Петербург только об этом и толкует.

Опять какие-то гнусности? — Катя сморщила носик, будто почувствовала дурной запах.

Напротив, мой ангел! — старик не смог сдержать улыбки. — Выяснилось, что твой Пётр, внук владимирского дворянина Крамского и, по бабушке, дворянки Ивановой. Об Ивановых ничего не могу сказать, но Крамские, древний род, упоминаемый ещё в боярских книгах!

Катя широко раскрыла глаза:

— Но ведь он внебрачный?

— Пустяки! — граф махнул рукой. — При его заслугах и милости государя, все формальности дело времени. Теперь никто не посмеет сказать, что ты сделала мезальянс. Напротив, твой брак выглядит весьма прозорливым поступком!

Граф не смог скрыть удовольствия от того, что смог удивить Катерину.

— Поверь мне, твой муж ещё не раз сможет удивить нас. Мниться мне, что много тайн скрыто в нём, а я многое повидал.

— Дедушка, а это правда или только слухи?

— Всё чистая правда, Катенька, я проверил их, на сколько мог.

Катя слегка приподняла подбородок, и в её глазах загорелся тот самый боевой огонёк, который так хорошо знал граф.

— Мне решительно всё равно, что там говорит высший свет, — прозвучало твёрдо. — Пётр дал слово, что ни я, ни наши будущие дети никогда не познают нужды. Он человек слова, это я знаю точно.

Губы её дрогнули, когда она, понизив голос, добавила.

— Дедушка, он вручил мне перед отъездом две тысячи ассигнациями. Признаться, это даже напугало меня. Откуда у казачьего есаула такие деньги?

Граф задумчиво посмотрел на внучку, прежде чем ответить.

— Дитя моё, этот вопрос следовало адресовать ему самому, — в его голосе зазвучала лёгкая насмешка. — Хотя… — лицо старика внезапно просветлело, — теперь я могу спать спокойно, зная, что ты под надёжной защитой. Выходит, моя Катенька, не сумасбродная девица, а настоящий стратег! — он рассмеялся, и морщинки разбежались вокруг глаз.

— Умудрилась под венец увести самого перспективного офицера империи, да ещё и при деньгах!