— а мы с мамой пытались уехать, но не смогли, теперь, наверное, и не уедем. И у нас в семье даже мужчины нет, мне надо еще и маму научится защищать. — у Тани от волнения дрожали губы: — И я тоже никакого выхода не вижу, если не стану чем-то типа Арии Старк.

— Кем? — не понял Орлов.

— Не важно. — махнула рукой Таня: — Я готова вам платить, если вы научите меня защищать свою жизнь.

— Интересно, девочки, что бы вы сказали, если бы я, пару минут назад свернул шею этому гавнюку. — Орлов кивнул в сторону, куда убежал Ганиф: — И он, ваш одноклассник, лежал бы здесь, обмочившись и обосравшись в момент смерти, совсем-совсем мертвый? А у него мама есть, уверен и папа, братья, сестрички там всякие, они его любят. Он несовершеннолетний, в конце концов…

— А знаете, что мне вчера сказали Ефрат и Санах, когда возле столовой в углу зажали? И Ганиф рядом стоял, слюной захлебывался…- у Маши от волнения в глазах блеснула влага: — Они мне сказали, что совсем скоро…

— Не рассказывай. — Орлов осторожно коснулся плеча девушки: — Я это слышал не один десяток раз. Но вот ты говоришь, что тебя вчера зажали. Ты одна была, их трое…

— Их четверо было, я четверного не знаю.

— Тем более, четверо. И что бы ты сделала, даже если загнала бы, скажем, к примеру, Ефрату спицу в глаз? Со всеми ты, все равно, не справилась бы — чудес не бывает.

— А Саша Иванов сегодня сказал, что я больше не буду одна. — Маша повернулась ко мне, ожидая ответа: — Он пообещал, что нас теперь двадцать два и мы уже не будем одиночками.

Я сказал? Я пообещал? Эти женщины, как всегда, все преувеличивают…

— Ну раз Саша сказал…- ухмыльнулся Орлов: — Тогда тебе, Иванов, первое задание. Ищешь место для занятий, можно в нашей школе. Назовем их расширенными факультативными семинарами по «Основам безопасности жизнедеятельности», благо мне еще за это еще и доплачивать должны. Какое помещение найдете, то мне и подойдет. Запиши мой телефон, я тебе скину образец бланка согласия родителей на занятие ребенком травмоопасным спортом в рамках этих занятий. Остальное ребятишки все на вас, раз вы решили взрослым вещам обучатся, значит становитесь взрослыми. С вас, в течении трех дней место и время проведения занятий, список желающих заниматься, справка от врача, от каждого и согласие родителей. Справитесь — значит буду вас учить, не справитесь — нашего разговора не было, продолжайте играть в ваши игрушки на телефоне и смотреть странные видосики.

— Так может быть, Виталий Ефимович, вы сами с директором школы поговорите, насчет спортивного зала, вас же она лучше послушает…- протянул Вадик.

— Стеблов, я же сказал — все сами-сами. Тем более, после сегодняшнего, я очень сомневаюсь, что директор шкоды о чем-то будет со мной разговаривать, кроме, как о том, не хочу ли я уволится по собственному желанию. Так что, вопрос закрыт, жду от вас через три дня всего, что я перечислил. Всем пока, берегите себя. — И Орлов, помахав рукой на прощание, скрылся за бетонными плитами, причем, несмотря на искалеченную ногу, двигался он практически бесшумно и быстро, совсем не так, как передвигался, когда за ним, по пятам, шла банда Бакаевых.

— Ну что будем делать? — Вадик проводил взглядом фигуру учителя: — Я даже не представляю, с чего начинать.

— Давайте начинать с чего-то. Сегодня сформирую группу в мессенджере, возьму в Орлова образец бланка и всем разошлю. А насчет зала я сегодня буду знать, вечером отпишусь.

У нас в подвале дома несколько лет действовала секция «Реальный уличный бой», куда регулярно ходило два десятка человек, во всяком случае, я видел группу взрослых дядек, по вечерам нырявших в в дверь подвала. С того момента, как в Городе началась эта катавасия, секция работать перестала, я уже давно никого не видел возле подвала. Сегодня найду председателя и уверен, вопрос с ключами от простаивающего помещения я решить смогу.

Глава девятая.

Год «ч-2», территория бывшей России

Новицкий, старший детектив.

— Владимир Алексеевич! Мойте руки и садитесь есть. — стоило Новицкому войти в квартиру, как из кухни, как кукушка из настенных часов, выглянула Катя Золотова. Выглядела она…забавно. Невысокая девушка, в повседневной полицейской форме и огромном клеенчатом фартуке, который Новицкий когда-то купил для себя, чтобы разделывать мясо…

— И что ты в холодильнике обнаружила? — к удивлению Новицкого, Катя что-то старательно перемешивала в большой кастрюле.

— Ой, а я не в холодильнике, а в шкафах смотрела…- потупилась девушка: — Извините, что разрешения не спросила…

— В шкафах? — Новицкий озадачился — в просторной кухне шкафов и тумб, закрывавших одну из стен, было много, но старший детектив пользовался только двумя отделениями- одно, где лежала сковорода и небольшая кастрюля, и полкой, куда он складывал специи, в основном черный и красный перец, которыми он нещадно сдабривал дежурную яичницу с колбасой и не менее дежурные пельмени.

— Ну да. У вас там полно круп и макарон, и консервы всякие. Правда часть крупы надо выбросить, там жучки завелись, но большая часть вполне пригодна. Садитесь за стол, скорее… Ой, я опять забыла спросить — вы кашу едите?

— Катя, если бы ты видела, чем меня кормили в армии, ты бы не задавала таких вопросов. — Владимир уселся на свое любимое место за большим столом и ему показалось, что вернулось прошлое, те счастливые годы, когда у него была красивая и любимая женщина, и маленькая дочь Наташа доставляла только свои маленькие, детские хлопоты. И полная миска горячей манной каши появлялась перед Новицким, последний раз, лет десять назад, когда они с женой как бешенные экономили на всем, чтобы поскорее собрать денег на свое, хоть маленькое, но жилье.