Наконец-то показались Авит и Истар. Алестр, вероятно, еще потягивался в постели или досматривал утренний сон. Заметив Ниова, Авит приветливо улыбнулся ему и быстрым шагом направился к столу. Истар, перекинувшись парой слов с хозяином таверны, присоединился к другу, хотя вид у него был совсем не такой лучистый, как у младшего товарища.

— Доброе утро. Ну, что, сейчас дождемся Алестра и идем? — сказал Авит.

— Давно ты тут торчишь? — не поздоровавшись, спросил у Ниова Истар. Казалось, его раздражала приветливость Авита.

— Нет. Встал на рассвете, позавтракал, жду вас.

Истар хмыкнул и молча уселся в ожидании тарелок. Ниов спросил:

— Что-то не так?

— Я тащусь по Белой долине в Кронград уже третий день. А всё потому, что моя красавица нашла себе вместо меня — вместо законного мужа! — какого-то пройдоху. И всё бы ничего, да ведь он неудачник и самый криворукий скорняк в нашей округе. Сменила одного скорняка на другого, специализация у неё, понимаешь ли, такая! Какого, спрашивается, лешего я меряю ногами пыльный тракт? Алестр позвал меня с собой, да только что мне там делать? Скорняки в столице не нужны! — помолчав, он добавил, — Сын у меня там. Не видел его уже года четыре, как он в солдаты загремел, так и расстались. В армию вначале нанялся, а сейчас до Рубинового полка дослужился, в его двадцать годочков-то! — в голосе Истара боль сменилась гордостью.

Всё понятно, про себя подумал Ниов. Бородатый смугляк весь погряз в своих переживаниях. И за сына, наверное, сердце болит. В почетный Рубиновый полк просто так не попадают, парень явно успел отличиться. Интересно, где это, время-то вроде как мирное. Спросить неудобно, только сильнее разнервничается.

Послышались грузные шаги. Недостающий четвертый участник компании, лениво позёвывая, показался на лестнице. Еще более приветливый и разговорчивый, Алестр подошел к товарищам и зычно изрек:

— Доброе утречко! Авит, ты что ж это дядьку не дождался, не растолкал к завтраку? Я там, понимаешь ли, сплю весь голодный! А вы тут об чём судачите?

Истар помрачнел еще сильнее.

— Ох, ну ясно! Ты уже всю душу перед нашим другом вывернул. Не переживай! — Алестр труханул товарища за плечо, — Вон моя вообще померла. И ничего. Жизнь идёт, впереди столица! — он патетично раскинул руки, а потом приобнял за плечи попутчиков. — Да, Авит? Будем втроем счастья в Кронграде искать. Вот так вот! И ничего, Истар, дружище, что нам с тобой уже годочков не три и не четыре уж десятка. Не нагоняй тоску!

— Угу, — угрюмый Истар был занят заеданием сыра ломтем вчерашнего хлеба. Алестра же было не остановить:

— Ниов, а ты что же? Так и не расскажешь, чаво-то там с тобой приключилось? Вот эта штука… — он кивком указал на Ниова, подразумевая, конечно же, шрамы. — Как ты так умудрился физио… лицо так распанахать? Ну, я в смысле, не об ветки ж ты в лесу так повредился, а?

Ниов ещё не решил, готов ли он откровенничать с едва знакомыми, но вроде бы внушающими доверие путешественниками. Впрочем, ему вроде как нечем было рисковать. Он улыбнулся, что не особо сделало его лицо привлекательнее, и откинул капюшон, в котором было жарковато. Пусть смотрят.

— Сказать по правде, я и сам не помню. У меня память вроде как отшибло.

— Вот прям всю таки-отшибло? Прям ну нисколечки не помнишь? — недоверчиво сощурился Алестр.

— Меня нашли на берегу реки, там, где Истрица впадает в Леду. Четыре месяца я пробыл у лекарей в Дубовой Обители.

— В Леду?! Да вы, мой сударь, искупались в черных водах реки забвения и безумия! — перебил его Авит, привлекая своим возгласом внимание хозяина этой придорожной забегаловки. Благо, он оказался не настолько любопытен, чтобы отвлекаться от своих повседневных дел. Алестр толкнул его локтем:

— Да не перебивай ты! Ниов, страшные штуки про эту реку рассказывают.

— Я знаю. Слышал от врачевателей, и потом еще от разных людей понемногу. Леда берет начало где-то в Вороньей гряде, там, в горах, она зовется Червивый Исток. Звери её вод чураются, не пьют. Она течёт в основном под землей, лишь кое-где выходит на поверхность, где в неё впадают другие речушки, вот как в Дубовье — Истрица. А ещё…

Авит увлечённо слушал, а теперь снова перебил:

— А еще на Леде стоят девять башен, Волховьи Пики! Леда течет под ними, и внутри них. И в каждой башне, внизу — можно видеть воды Леды. Только волхвы и могли взять верх над Забвением, только они в старину удерживали свои башни на проточных водах Леды!

Алестр вновь недовольно глянул на перебившего рассказ племянника. Ниов продолжил:

— Ну, видать, меня и угораздило в Леде пополоскаться. Я плохо помню, как меня нашли. В бреду ли я был каком, да только лекари говорили, удача моя, что выжил. Мало случаев, чтоб кто-то, выйдя из проклятых вод, остался живым. И вовсе нет на их памяти таких историй, когда б выживший не сошел с ума, не мучился бы кошмарами и страшными видениями, и вконец был не измучил душу до смерти.

— А как ты попал в Леду-то? Не искупнуться же жарким деньком ты решил, — спросил Алестр. Ниов улыбнулся.