По ночам Гарсиния уходила куда-то на несколько часов, а утром делилась со мной новостями из столицы. Она рассказала о том, что у Хельма всё получилось, он вернул себе трон, наказал тех, кто пытался организовать переворот, быстро остановил войну. А в день празднования перемирия в столице вышел к собравшемуся на площади народу, рассказал о том, что для спасения Вергонии был вынужден пройти очень древний ритуал и теперь, с благословления богов, стал драконом. Закончив речь, он превратился в крылатого ящера, пролетел над Харсайдом и вернулся к потрясенным жителям столицы. Снова став собой, приказал раздать всем вино и угощения и объявил следующий день выходным по всей стране.

В общем, сумел обратить ситуацию с крылатым чудовищем себе на пользу – что, в общем-то, не удивительно, это ведь Хельм. В народе его теперь буквально боготворили, называя символом возрождения Вергонии, Великим Драконом, и были готовы на него молиться.

Я помнила его слова о том, что мне нужно вернуться в Айвирию. Однажды даже порывалась уйти сама, но Гарсиния не отпустила.

– Куда ты пойдёшь одна? – сказала она тогда. – Тут даже по моим тропкам идти до ближайшего города два часа по заснеженному лесу. Да и там что делать станешь? Документов у тебя нет, денег – нет, разрешения на пересечение границы – тоже нет. Мне Хельм перед уходом сказал, чтобы я присматривала за тобой, и что, как только будет можно, он отправит тебя домой. Если ещё не явился, значит, там для тебя ещё слишком опасно. Так что пока просто жди.

И я ждала. Коротала дни за помощью ведьме, изучала её справочники по лекарственным травам, особенно интересные заметки переписывала себе, старалась наполнять своё ожидание максимально полезными вещами. Но проходили дни… за ними недели, а Хельма всё не было. И у меня всё чаще стала появляться мысль, что он просто обо мне забыл.

А ведь это вполне могло быть правдой. Теперь между Вергонией и Айвирией подписан новый мирный договор, фиктивная невеста Анхельму больше не нужна, а значит, незачем обо мне и помнить.

Я старалась гнать от себя эти горькие мысли, не хотела в них верить, но чем больше времени проходило, тем сильнее становилось моё отчаяние. Он ведь мог хотя бы прислать записку. Написать буквально пару строк, и мне стало бы легче. Но он молчал.

***

Вчера ночью Гарсиния снова уходила и вернулась около трёх часов утра. За завтраком выглядела озадаченной и как будто поникшей. Когда я спросила, в чём причина её беспокойства, ведьма медленно покачала головой, не желая рассказывать. Когда с едой было покончено, она вдруг всё-таки заговорила.

– Неделю назад в Сертон привезли Аделину – ту самую ведьму, которая пыталась сжить Хельма со свету. Она беременна, у неё дочка будет. И Анхельм взял с неё уйму магических клятв, и всё же позволил выносить ребёнка. Потом Лину казнят… а девочка останется сиротой.

Я слушала внимательно, но высказывать своё мнение не спешила. Малышку было жаль, вот только вряд ли рядом с такой матерью она смогла бы вырасти хорошим человеком. Скорее, из неё сделали бы орудие мести Анхельму.

– А кто её отец? – спросила я.

– Четтер. Тот самый друг, который предал Хельма. Его тоже пока не казнили, но тут я не знаю, чего ждут. У него есть сестра, сейчас она живёт в Айвирии, возможно, заберёт девочку к себе. Есть ещё мать Лины, но та отреклась от дочери. Сомневаюсь, что примет внучку, особенно, если та родится магом, а не ведьмой.

– Забери себе, – предложила я.

– Что ты, нет, – отмахнулась Гарсиния. – Куда мне младенца? Но о судьбе малышки нужно позаботиться. Я чувствую, что это важно.

– Сообщи Хельму. Он прислушается к твоим словам, – предложила я. – Всё же, коль решил казнить обоих её родителей, а девочку оставить в живых, так пусть думает, кому поручить воспитание.

Гарсиния посмотрела на меня с удивлением и только хотела что-то ответить, но вдруг застыла, а её глаза будто остекленели. За время жизни у ведьмы я видела подобное не раз: такое состояние означало, что она уловила колебание энергий на своей территории, или же смотрит глазами своего кота-фамильяра, который большую часть времени проводил в лесу, а в домике почти не появлялся.

– Сюда направляется мужчина. Колдун. Он уже пересёк ручей, идёт со стороны гор…

Она не успела договорить, а я уже помчалась к двери. Выскочила на улицу без куртки, прямо в домашних тапочках, и понеслась вперёд по тропинке. С неба валил густой снег, на улице стоял мороз, но ничто не могло остановить меня на пути к моей цели.

Гарсиния что-то кричала мне в спину, из-за шума ветра я не смогла ничего расслышать. Наверняка же причитала, что я выскочила, толком не одевшись. Но сейчас мне было всё равно. Ведь ко мне шёл Хельм.

Я бежала вперёд, пробираясь через высокие сугробы. Дважды споткнулась, но даже не подумала остановиться или хотя бы сбавить скорость. Вся моя суть тянулась к мужчине, по которому успела истосковаться. И мне было всё равно, что он скажет, я просто хотела хотя бы на мгновение его обнять, убедиться, что с ним всё хорошо, почувствовать его тепло… его поцелуй.