Антон ощущал каждый узел, каждое ответвление. Чувствовал пульс грибницы, её жизненную силу, её эволюционировавший коллективный разум — примитивный, но мощный, как первобытный океан сознания.

И через эту сеть он начал воспринимать людей — тысячи умов, каждый уникальный, каждый со своими мыслями, страхами, надеждами. Военные в их укреплённых бункерах, учёные в лабораториях, солдаты на блокпостах — все они внезапно стали видимы для его расширенного восприятия.

"Первая фаза," — телепатически скомандовал он, и грибница отреагировала, высвобождая первую волну воздействия.

Это было мягкое, почти неощутимое влияние. Не приказ, но намёк. Не принуждение, но едва заметное подталкивание человеческого разума в нужном направлении. Создание базовой эмоциональной связи, закладка фундамента для более глубокого контроля.

По всему городу люди в военной форме ощутили странное беспокойство. Некоторые испытали лёгкое головокружение, другие — необъяснимую тревогу или, напротив, внезапное чувство умиротворения. Но все эти ощущения были достаточно слабыми, чтобы списать их на усталость, стресс или перепады погоды.

"Вторая фаза," — приказал Антон, когда телеметрия показала успешное завершение первого этапа.

Теперь воздействие усилилось. Грибница выделила новую порцию нейроактивных соединений через свои наземные окончания. Эти вещества проникли в системы вентиляции военных объектов, в их водопровод, даже в пищу.

По сути, это было не химическое оружие в традиционном понимании. Скорее биоинженерные катализаторы, усиливающие естественную восприимчивость человеческого мозга к определённым типам ментального воздействия.

В лабораториях и командных центрах люди начали испытывать более выраженные симптомы. Головные боли, дезориентация, иногда галлюцинации. Некоторые особенно чувствительные индивидуумы слышали шёпот, неразличимые голоса, зовущие, направляющие.

Военные медики забили тревогу. Были высказаны предположения о массовом отравлении, о неизвестном патогене, о психологической атаке. Но никакие стандартные тесты не показывали отклонений — всё выглядело нормальным с точки зрения традиционной медицины.

И пока командование пыталось разобраться в происходящем, Антон приступил к третьей, решающей фазе.

"Полная синхронизация," — отдал он телепатический приказ, и грибница ответила мощным всплеском активности.

Телепатический импульс, многократно усиленный сетью ретрансляторов, накрыл город невидимой волной. Но в отличие от предыдущих фаз, это воздействие было чётко направленным, сконцентрированным на конкретных объектах и людях.

Военные базы. Командные центры. Исследовательские лаборатории. Склады оружия. Коммуникационные узлы. Везде, где была сосредоточена угроза для колонии, грибница нанесла свой телепатический удар.

Эффект был мгновенным и драматичным.

Тысячи людей в военной форме одновременно замерли, будто прислушиваясь к чему-то, слышимому только им. Их глаза на мгновение расфокусировались, в них появился странный, отсутствующий взгляд.

А затем они продолжили свои обычные действия — но уже с едва заметными изменениями в поведении. Чуть иная осанка, иная интонация голоса, иной взгляд. Будто кто-то слегка подстроил настройки человеческого организма, сместив их на несколько градусов от нормы.

На командном пункте полковник Карманов внезапно остановился посреди совещания, моргнул несколько раз, а затем заговорил совершенно иным тоном:

— Господа, я пришёл к выводу, что наша стратегия в отношении эволюционировавших форм жизни нуждается в пересмотре.

Его заместители, только что горячо обсуждавшие планы наступления, синхронно кивнули, будто это самая разумная вещь, которую они когда-либо слышали.

В главной лаборатории проекта "Чистильщик" ведущий учёный посмотрел на пробирки с экспериментальным вирусом и произнёс ровным голосом:

— Проект закрыт. Уничтожить все образцы. Стереть данные. Эта линия исследований неэтична и неэффективна.

Его ассистенты безропотно приступили к выполнению приказа, методично уничтожая месяцы работы.

На блокпостах солдаты начали собирать оборудование, готовясь к отступлению. На складах вооружения техники деактивировали системы безопасности. В коммуникационных центрах связисты передавали новые коды и протоколы.

Всё это происходило без паники, без видимого принуждения, с механической эффективностью хорошо отлаженной системы. Будто военная машина просто получила новые приказы и выполняла их с привычной дисциплиной.