Шрифт:
– Ты видела?
– Да, видела. Принял ее за жертву.
– Мы друг друга не поняли, - шатаясь, доктор добрался до нее и рухнул на соседний короб, едва не наступив на голову черному шаману. Тот валялся почти неподвижно прямо под ногами. – Господи, ну почему явился именно он...
– А ты кого ждал? – заинтересовалась Ася.
Доктор рвано, по-волчьи как-то не то завыл, не то все-таки засмеялся.
– Знаешь, побратим у меня есть... – начал он, немного успокоившись.
Ася сидела, задумчиво ковыряя топор. Топор был совершенно материальным и к руке пристал намертво. Как теперь, к примеру, переодеваться? Или не дай бог, понадобится в туалет? Об этом Мяндаш, наверное, не задумывался. У оленей, кстати, все намного проще...
Или он решил, что Ася сразу побежит с этим топором и зарубит собственного бестолкового отца? Что ж, на это, судя по всему, и был расчет. Вот только не у самой Аси – такой сложности она как-то не предвидела за те недолгие мгновения, что ей вообще удалось подумать об этой ситуации. Надо было что-то делать.
Маму утащил куда-то гигантский древний бог, и хорошо бы еще, не сожрал. По крайней мере, как олень, он должен быть травоядным... теоретически.
Приделавшийся к руке топор тоже напоминал о том, что ничего еще не закончилось.
– Да что ж вы с сараем-то сделали?! – вдруг послышался голос тетки.
– Ну да, вот этого-то нам и не хватало...
– пробормотала Ася.
Доктор вскинул на нее совершенно потерянные глаза и вдруг по-доброму, понимающе усмехнулся.
– Нам конец, - просто сказал он.
– Может, в Туонелу? – наполовину в шутку предложила Ася и легонько пнула Черного, чтобы узнать, теплится ли еще в скелете какое-то подобие жизни, или он совсем рассыпался.
Кости зашевелились, и саамский колдун мерзко выругался по-русски.
– Живой, - с удовлетворением заметила Ася. – И язык подтянул.
– Живой? – оскорбился Черный. – Ты это называешь жизнью, девочка? Дай мне уже сдохнуть, наконец! Я так долго об этом мечтаю!
– Ты серьезно? – Ася вскинула бровь. – Так хочешь умереть?
– Да!
– И это после всего, что мы прошли вместе...
Сорьонен наблюдал за их препирательствами, и на дне белесых глаз что-то тлело. Он осмотрелся, прикинул, сколько еще у них в запасе времени перед тем, как его обожаемая сестра сунется в развалины и увидит там причину их возникновения. Выходило, что совсем немного.
– Как насчет того, чтобы сделать это для пользы дела? – спросил он.
Сперва доктора не услышали.
Потом, когда он повторил чуть громче, рискуя привлечь внимание Леены, Ася подумала немного и уточнила.
– А так разве можно?
– Я не самый сильный шаман на свете!
– пожаловался скелет. – Так что не факт, что я даже умру, если ты ударишь меня этим топором по голове.
В доказательство этого он снял с себя череп и продемонстрировал немногочисленной публике. Публика впечатлилась.
– Об этом речи и не идет, - протянул отец. – Допустим, я отдам тебе свою силу...
Он покосился в сторону Ленина, который теперь назывался «сейд» и служил, очевидно, для жертвоприношений, и, вздохнув, закончил:
– А потом она тебя убьет.
Сперва Асе показалось, что она ослышалась. Она переводила взгляд с отца на притихшего на земле нойду, потом обратно, временами еще посматривая, не пробирается ли к ним через разруху тетка, чтобы положить дискуссии бесславный конец. Но Леену отвлекло что-то в самом начале, и она шумно копалась в обломках...
– Ты сейчас ЧТО сказал? – наконец, сфокусировав взгляд на отце, уточнила Ася.
– Что мы можем провернуть такой фокус. Раз уж кое-кто у нас так хочет умереть, а тебе обязательно надо кого-то убить... силой я могу и поделиться, мне она все равно никогда не была нужна. Что такого?
– Все! – припечатала девушка, для понятности топнув ногой. – Во-первых, я не собираюсь никого убивать. Ни тебя, ни его!
И она указала на скелет, который с нездоровым оживлением ждал результата их спора. Спасибо еще, не вмешивался.
– Даже если мне придется жить всю оставшуюся жизнь с топором на руке, - добавила Ася, припомнив аниме, в котором у парня была бензопила не то вместо головы, не то вместо руки. А чем она хуже?
Будет ездить на пне, в руке – топор, и если кто привяжется за школой – сам виноват.
– Но Марина... – прошелестел доктор.
– Не так!
– отрезала его дочь. – Я против таких взаимовыгодных решений!
Она перевела дух и покосилась на Черного. Он выглядел, кажется, обескураженным, или может, такое впечатление производил его череп в неверном свете северного сияния. То, что оно так и полыхало над головами, значило, вероятно, что Мяндаш далеко не ушел и ждет, когда тут уже кого-нибудь порешат.