– Ну и ну! – воскликнул он. – Что за дела делаются!

– А я думала, это вы нам расскажете, - заметила Ася.

Тао Мэй явно нуждался во времени на осмысление. Он прошелся по комнате, осмотрел придирчиво стены, потолок, заглянул даже в печку. Потом навел инвентаризацию на столе, и наконец, заприметил варана, девушку и Ковальского, который охранял спящего отца.

– Одного не пойму, - изрек он, наконец. – Кто камлал?

– А какие есть варианты? – заинтересовалась Ася.

– Ты еще не родилась, хотя силу имеешь огромную, - пояснил азиат. – У тебя силы нет, - он повернулся к Максу. – А ты что такое?

Ленин приподнял голову и флегматично посмотрел на Тао Мэя.

– Надо же, дракон, - удивился тот. – Давно я их не видал!

– Это памятник Ленину, вообще-то, - вступилась за своего варана девушка.

– Как посмотреть, - пожал плечами азиат. – У него много форм. Но первичная – дракон. У нас их уже почти истребили, а этот, надо же, сохранился.

– Самозародился скорее, - поправила Ася. – А зачем вы их истребляли?

– Сила, - неопределенно отозвался Тао Мэй. – Слишком большая сила.

Ася попыталась себе представить Ленина, гордо парящего над степями, и почему-то не смогла. Вообще кургузый каменный варан слабо ассоциировался с полетом. Максимум, что из него получалось – это боевой динозавр, и то, исключительно наземного вида. Впрочем, все ли она знала о своем помощнике? Да почти ничего, если уж начистоту.

– То есть я в некотором роде – матерь драконов? – уточнила она.

Тао Мэй неожиданно понял шутку и тихонько рассмеялся. Ковальский не понял, но смотрел с плохо скрываемым интересом. Впрочем, после черта посреди комнаты едва ли его можно было сильно удивить драконом.

– Смотри, - загадочно улыбнулся Тао Мэй и взял ее за руку.

Асю дернуло током.

Она увидела огромный камень, стоящий посреди жиденького болотного леса. Вокруг, сколько хватало взгляда – а смотрела она будто бы с неба – то ли тундра, то ли просто топь с очагами деревьев. Все рыжевато-желтое – осень. А камень серый, странноватой формы, и вокруг него бесплодная, давно выжженная земля, на которой ничего не осмеливалось расти – даже мох.

– Метеорит! – догадалась Ася.

Тао Мэй в ее сознании удовлетворенно сощурился и кивнул.

Потом были грузовики, бульдозеры, целая толпа техники. Зачем-то они приехали на болото, стали его осушать, добывать торф, а заодно раскололи из вывезли камень. В основном, сделали из него дорогу, а часть, самую плотную сердцевину, отправили в город. Там из нее вытесали памятник и поставили в скверике...

В том самом, куда прибежала расстроенная Ася.

– Но причем тут драконы? – уточнила девушка.

– Драконы когда-то упали с неба, - пояснил Тао Мэй невозмутимо. – И стали камнями. Какие-то ожили, а какие-то не смогли проснуться. Вот твой не смог, так и стоял бы камнем, если бы ты не пришла.

– То есть никакой он не дух помощник?

– Нет, конечно. Говорю же тебе, глупая белая девочка, это дракон!

– А как отец смог его видоизменить?

– Никак не смог, - пожал плечами азиат. – Он просто захотел и изменился.

– Он способен мыслить? – вмешался Ковальский, все это время зачарованно слушавший их беседу.

– Еще как, - хмыкнул Тао Мэй.

– А с виду и не скажешь, - заметила Ася, глянув в очередной раз в нарисованные каменные глазки. – Но почему он каменный? Они все такие?

– Разные они, - неопределенно отозвался шаман. – Может, и каменные бывают. Но я в первый раз вижу. Изучишь – расскажи, будет интересно.

Тао Мэй отпустил ее руку и переместился к отцу, бесцеремонно сел на краешек кровати, потеснив Ленина и Ковальского, стал слушать пульс.

– Ничего, выживет, - заключил он. – Водки только ему не давайте.

Тао Мэй поднялся, заходил по комнате, потом увидел искомое – чайник, встряхнул его, сунул Марусе.

– Воды принеси! – распорядился он.

Ковальский, закатив глаза, принял чайник и отправился с ним куда-то прочь из комнаты.

– Ничего не меняется, - подумала Ася.

– Так уж он выбрал, - отозвался Тао Мэй с усмешкой.

Девушка вытаращила глаза. Либо она опять думала слишком громко, либо Тао Мэй умел читать мысли. Охотнее верилось во второе. Азиат вообще был странным донельзя и откровенно пугал несмотря на все свои шуточки и нелепый вид.

– Дядя Тао Мэй, - обратилась она. – А сколько тебе на самом деле лет?