— Сдохнуть не хочу, но пойду. У вас есть транспорт? Хотя бы мотобайк. Что-нибудь.

— Байки были во дворе, — ответил Рамиз. — Есть гольф-кар, но он медленный и с открытым верхом. Ты что, и правда намылился туда сейчас? Ну дура-ак, да?

Семеныч погладил бороду и кивнул, но сказал пару слов в защиту моих интеллектуальных способностей:

— Если бы в беду попали близкие мне люди, я бы пошел их спасать. Не сейчас, утром, когда будет шанс выжить. Но люди, за которых ты просишь, мне никто. Нас тут достаточно для того, чтобы обороняться, и рисковать я не хочу. Извини, Дениска, ничего личного. Думаю, никто не захочет идти с тобой.

— Значит, пойду один.

— Соберем совет утром, — предложил Рамиз. — Вдруг будут желающие? Сейчас многие уже спят. И тебе советуем уснуть и набраться сил перед походом.

Я покосился на ружье, негр подвинул его к себе и положил на колени, сказал по-английски:

— Даже не думай!

— Верните мне мой тесак, уйду на рассвете, — процедил я и замер, представив, как они выставляют меня на улицу безоружным.

— Завтра, когда будешь уходить, спросишь у дежурного на первом этаже. Все в целости и сохранности.

Веры им не было. Потому, прежде чем пойти в номер, я наведался в бар, откуда модельки уже ушли, и в ящике нашел огромный острый кухонный нож.

Поварской нож

Обычное режущее и колющее оружие.

Урон: 3–6.

Если не отдадут мой тесак, будет хотя бы это. И по пути что-нибудь тяжелое поищу типа биты.

Услышав шаги, я положил нож на место, поставил на стойку початую бутылку вермута и увидел плывущую по коридору Яну. Заметив меня, она не сбавила шаг, не отвела взгляда, улыбнулась, подошла и кивнула на бутылку.

— Пьешь в одиночестве? Девочки на тебя обиделись, между прочим.

— Ты где была? — спросил я.

— У себя, книгу читала. Телефоны не работают, такая скукотища без интернета!

— Что за книга? — не поверил ей я.

— Что было. Бегбедер, «99 франков».

— Не самая полезная книга во время зомби-апокалипсиса, — усмехнулся я.

— Хочешь, тебе отдам? Не нравится мне такое. Налей, что ли.

Она уселась на высокий одноногий стул, я смешал ей коктейль из того, что попалось под руку. Мы выпили, а потом рот Яны искривился, она уронила голову на руки и разревелась. Я просто гладил ее по голове и говорил, что все будет хорошо. Неужели юная особа может так убедительно играть? Пару часов назад зачем-то пыталась проникнуть ко мне в номер, а потом сбежала. Теперь искренне рыдает и ищет поддержки. Ну а кто, если не она? Все сходилось. Был, конечно, шанс, что просто хотела познакомиться поближе, а потом испугалась своей смелости, но с той же вероятностью могло быть и такое, что девушка хотела меня прикончить. Ну или причинить еще какой-нибудь вред.

В итоге в номер я попал поздно ночью, закрылся, забаррикадировался, положил нож под матрас, но сон все равно получился рваным и беспокойным.

А утром, еще затемно, в дверь настойчиво постучали. Рука сама потянулась к ножу под матрасом, но я не стал его доставать, прошлепал к двери и спросил:

— Кто?

— Рамиз. Ждем в лобби через десять минут, у нас совещание по твоему вопросу.

Очень интересно! Я как бы все решил, они — тоже. В чем же проблема?

Можно было умыться и бежать туда, потому что любопытство подгоняло, но я решил насладиться душем перед трудной задачей.

Может, уже поздно выдвигаться к маяку, если Макс с Сергеичем мертвы. Но остаться тут я не мог, потому что потом совесть сожрет.

— Крош, ты со мной? — Я сел на корточки, протянул руку, и котенок взбежал по ней ко мне на плечо.

В лобби собрались все, я насчитал двадцать девять человек, исключая троих детей, плюс немцы. Дитрих, увидев меня, встал, опираясь на больную ногу, и помахал рукой. Перед глазами всплыл его профиль… и я сбился с шага.

Он лишился статуса претендента и стал активной одушевленной оболочкой! Потерял два уровня и не заметил, довольный вон какой.

У него уровни украли!

Да что, черт побери, тут происходит?

Внезапная мысль заставила остановиться. А что, если и я стал нулевкой и не заметил этого?

Глава 8

Помогите материально!

Пока разум торговался сам с собой — пусть заберут уровень, не жалко, первый всего лишь, главное, чтобы не забрали статус чистильщика, — я открыл свой профиль…

…и выдохнул с облегчением: все было по-прежнему, чистильщик первого уровня. Затем посмотрел на Керстин: она статуса пока не лишилась. Как же так? Почему Дитрих?

Ответ был один: кто-то их обнуляет. Кто? У кого-то из выживших особый талант? Но у кого, когда они все нулевые? Или этот серый кардинал не показывает себя?

А может, это талант какого-то бездушного, что рыщет по этажам? И ведь бедные претенденты ничего не знают, потому что у них нет интерфейса. Чувство самосохранения гнало отсюда подальше, подсказывало, что неясная опасность хуже бездушных, но разум хватал за руку и разворачивал к немцам. Я нужен им, а они — мне.

По-хорошему, надо бы рвать когти вместе. Но этого не получится, потому что Дитрих еле ходит и выздоровеет теперь небыстро. Или взять с собой Керстин, пока и ее не обнулили? Но чем мне поможет пожилая женщина? Со мной у нее больше шансов погибнуть. Уровни можно восстановить, а вот жизнь вернуть еще никому не удавалось.