А как быть с Жанной?

— Ну что ж, возьмём и её для счёта, пусть она прячется вместе со мной, — сказала Ивонна. — Давайте считаться: «Курица на улице — крошки поклевала…» — Водить досталось Сюзанне. Она состроила кислую гримасу, но покорилась.

«Застукиваться» полагалось на крыльце. Как бьётся сердце, когда спрячешься за деревом, стоишь, затаив дыхание, а мимо идёт тот, кто водит. Но в начале игры всё дело портила Жанна: надо было притворяться, что не видишь её, а когда Сюзанна или Ивонна бежали «застукиваться», она семенила то за той, то за другой, и ужасно мешала.

— Ну её! — заявил Паскаль. — Она мне сестра, но я в этом не виноват.

В конце концов Ивонна сказала, что поскольку играют только втроём, — пусть двое прячутся вместе, а третий ищет. Сюзанна сначала не соглашалась. Но ведь и вправду скучно ждать, забившись в какой-нибудь уголок, а уголки эти могут оказаться очень далеко, особенно теперь, когда все ближние тайники уже известны. Так будет гораздо проще. Ну почему не согласиться? Сюзанна шепнула что-то на ухо Ивонне, и та смеялась, смеялась. На этот раз водить досталось Паскалю.

Что ещё эти девчонки придумали? Должно быть, заранее сговорились. Куда они забрались? В доме их нет, — в доме прятаться нельзя. Господи, до чего трудно играть с девчонками! Прямо весь изозлишься! Ведь обидно, что они тебя перехитрили. Всё время надо поддерживать своё превосходство, всегда обгонять их, думать обо всём… Ивонна бегает хуже Сюзанны, зато сколько у неё всяких выдумок, настоящий дьяволёнок, уж когда они с Сюзанной вместе… берегись!.. Где же они? В конюшне? Нет, там нет никого… Ах, вот что — они в хижине прабабки. Однако, если отворить дверь, они удерут через окно… Вижу вас, вижу! Поймал! Нет, — опять никого!

Кто-то бежит позади Паскаля. Он подбавляет прыти. Сюзанну не успел поймать, она уже «застукалась» у крыльца, зато поймал Ивонну.

— Где вы были, говори!

Да разве они скажут? Ни за что! Этот тайник им и в другой раз пригодится.

Из окна второго этажа на детей смотрит госпожа Пейерон и вздыхает. Всё утро она лежала не двигаясь, словно у неё мигрень. Чего ей, спрашивается, не хватает? Погода прекрасная. Всё идёт хорошо.

Сюзанна тянет Паскаля за руку, ведёт его к парку, но как только убеждается, что Ивонна не может их видеть, поворачивает обратно и с таинственным видом тащит его к сараю.

— Да ты скажи, Сюзанна, где мы спрячемся? — Уж эти девчонки! Изволь всё делать, как им вздумается! Сюзанна не отвечает, молча бежит на цыпочках. Длинные ноги в чёрных чулках мелькают под зелёными ветками.

— Сюзанна!

Она обернулась и приложила палец к губам. Лицо серьёзное и испуганное. Можно подумать, что это уже не игра.

В сарае стоял густой запах сена, в воздухе — на солнце и в тени — летали сухие былинки. Было темно, только из полуоткрытой двери протянулась золотая полоса света. Сюзанна и Паскаль наткнулись на деревянные вилы, обогнули порожнюю телегу.

— Вот сюда… — Сюзанна могла бы говорить громко, никто бы её не услышал, но нет… Как же это говорить громко, раз пришли прятаться?

По высокой отвесной лестнице взобрались на сеновал, набитый сеном; из этого сеновала, перерезавшего вверху сарай, был, однако, выход в конюшню, и если б даже Ивонна явилась сюда, можно пробраться за грудой сена к задней стенке и незаметно спуститься через люк, проделанный в потолке конюшни, прямо в ясли.

На корявых и серых пыльных досках лежала зеленоватым лёгким слоем сенная труха. Приходилось низко опускать голову, чтобы не удариться о толстые матицы, поддерживавшие балки потолка; хватаясь за них, и Паскаль и Сюзанна занозили себе руки. Кое-где сквозь щели, между плохо пригнанными досками, проникал тусклый свет, и глаз не сразу привык к царившему тут полумраку.

— Сюда, — шепнула Сюзанна. Она выбрала тёмный угол, и они сели за грудой сена на примятую растрёпанную охапку, у самой стены, сложенной из неровных камней. Оба съёжились. Паскаль что-то сказал, Сюзанна зашипела: «Ш-ш!» и прижалась к нему. Как бьётся у неё сердце!

— Ивонна ни за что не найдёт нас… — прошептала она. — А если придёт, мы спрыгнем в конюшню.

Невольно и Паскаль заговорил шёпотом. По крайней мере ему так казалось, но Сюзанна приложила палец к его губам. Тоненький дрожащий пальчик.

— Да чего ж ты боишься? — спросил Паскаль.

Она прижалась щекой к его щеке.

— Всего боюсь, — еле слышно сказала она, — всего. Ты разве не любишь бояться?

Нет, Паскаль не любил бояться. Вот других пугать — пожалуйста. У Сюзанны нежная щёчка, и как-то по-особенному от неё пахнет.

— Чего бояться? — переспрашивает Паскаль. — Что нас найдут? Ивонны бояться? Подумаешь какая страшная! Ну, пусть найдёт, только и всего!

Сюзанна качает головой, и пушистые пряди её волос щекочут Паскалю лицо.