Скоро я услышал и тяжелые шаги, и лязг сервоприводов брони. Все, что мне оставалось, это вжиматься в стену. На какой-то момент мне показалось, что я даже перестал дышать, настолько мне не хотелось, чтобы меня заметили.

Звуки шагов проследовали мимо окна, за которым я сидел, и стали отдаляться с каждой секундой. Через какое-то время они совсем затихли. Тогда я рискнул высунуться, и не увидел никого. Нужно было спускаться и валить отсюда как можно скорее. Уж с кем мне точно не хочется встречаться, так это с патрулями Анклава.

Я подбежал к кровати, схватил с нее простыню, наволочку и быстро связал их между собой. Скрутил, привязал конец получившейся веревки к батарее парового отопления, выбросил другой конец в окно. Оставалось надеяться, что эта конструкция выдержит меня, и я не грохнусь на землю с высоты третьего этажа.

Да, я, скорее всего, это переживу, но только вот со сломанной ногой я вряд ли смогу уйти куда-то.

Схватившись за подоконник, я принялся спускаться вниз. Мне повезло, старые простыни выдержали, уж не знаю, из какого материала их сделали, но скоро я был на земле и даже целым. Проблема была в том, что веревка оставалась висеть, раскачиваясь от ветра. А это был след, оставлять которых мне не хотелось. Впрочем, больше ничего сделать я не мог, оставалось только бросить все, как есть.

Я пересек улицу и двинулся в переулок. В принципе, я забрался достаточно близко к центру города, можно было постепенно двигаться обратно к окраинам. Достав компас, я взял азимут и двинулся дальше через улицы разрушенного мегаполиса. Хотелось, конечно, посмотреть поближе на небоскребы, ведь это была вещь, о которой я потом мог бы рассказывать детям. Если у меня, конечно, когда-нибудь будут дети, в чем я очень сильно сомневался.

Однако теперь я шел не посреди улицы, а старался двигаться скрытно и держаться вдоль зданий. Встретиться с патрулем Анклава мне не хотелось. Я не очень-то любил случайные встречи, а эта точно станет для меня последней.

Скорость моего передвижения замедлилась, но я упрямо продолжал идти вперед. Дважды мне пришлось обходить завалы, разрушения здесь были гораздо сильнее, чем в малоэтажной застройке. Там-то дома были просто обветшалыми, но с другой стороны, там и обрушиваться было особо нечему.

А еще мне постоянно приходилось обходить ржавые остовы автомобилей. Да, похоже, что довоенная Америка была достаточно богатым и развитым государством, если в ней было так много машин. Сейчас встретить рабочую машину - большая редкость. Хотя, говорят, был какой-то парень, который катался на восстановленной тачке. Вот кому-кому, а ему я завидовал, иначе можно было бы пересечь всю Америку за несколько дней и скоро оказаться на восточном побережье. Вдали от Республики, и от всех преследователей.

На соседней улице у входа в какой-то магазинчик лежал труп. Он был совсем истлевший, но выглядел очень худым, будто мумифицированный. Это меня удивило, ведь за годы, прошедшие после войны, он должен был превратиться в скелет. Как скелеты, которые лежали вокруг, в разбитых машинах, да и просто на улице. Я просто не обращал на них особого внимания, ведь мертвые мне ничем не угрожали. Это живых людей встретить я опасался, а скелеты лежат и никого не трогают.

Я перешагнул через труп и пошел дальше. Пусть даже он и сохранился лучше, чем остальные, то все равно он ничего не мог мне сделать.

А когда я двинулся дальше и услышал позади себя сипение, то дернулся и повернулся назад. Труп внезапно ожил, он тянул ко мне руку и пытался встать с земли. И намерения его были совершенно недружелюбными.

Я вскинул винтовку, но стрелять мне не хотелось. Потому что выстрелы могут услышать солдаты Анклава, которые должны были уйти совсем недалеко. И по поводу выстрелов у них могут быть свои приказы. Например, в их обязанности может входить находить и устранять источник этих самых выстрелов.

Гуль, а это был именно он, стал постепенно подниматься с земли. Я не был уверен, что его тощие ноги смогут выдержать вес его тела, а не переломятся. С другой стороны, гули вполне себе передвигались, хотя внешне не сильно отличались от встреченного мной.

И как я вообще не узнал его? Наверное, все дело в чертовом радиационном тумане. Надо бы проверить, может быть это нормальный гуль, а не дикий. Может быть, он тоже шел через город, устал, решил отдохнуть и прилег посреди улицы?

Сомнительно, чтобы все было именно так, но я все-таки решил спросить.

– Эй ты!
– сказал я так, чтобы меня было слышно через переговорное устройство шлема.
– Если ты разумный, скажи что-нибудь!

Гуль ничего не ответил, только продолжил вставать. Да, пожалуй, это был дикий гуль. В таких местах как это их должно быть много, они ведь по слухам любят радиацию и получают от нее дополнительную энергию. Странно, что я вообще не встречал их за все время моего путешествия, их ведь должно быть достаточно много.

Дожидаться, пока гуль встанет и не попытается сожрать меня, я не стал. Подбежал к нему и долбанул мыском ботинка в грудь, а когда тварь снова упала на асфальт, несколько раз ударил его подошвой по голове. После четвертого удара тварь перестала дергаться. Жесткая подошва раскрошила старые кости и на землю потекло кровь вперемешку с мозгами.