Пётр Третьяков, бывший первый секретарь Сахалинского обкома партии, был настроен менее философски, вспоминая свой уход с поста несколькими годами позже. «Их всех выгнали из Центрального Комитета как стадо скота, — так он выразился, — но лишь один из них осмелился возразить в том духе, что вся эта затея являлась прямым нарушением Устава партии» [478] . Михаил Соломенцев, будучи Председателем Комитета партийного контроля и связанный партийной дисциплиной тем не менее считал массовое изгнание людей из ЦК «не только ошибочным, но и грубым нарушением Устава партии», он также удивлялся, что так много членов ЦК согласились уйти добровольно. Он присутствовал на второй встрече, проходившей в здании ЦК накануне массовых исключений, и вспоминал, что Горбачёв тогда заявил: «…в ЦК слишком много пенсионеров, а задачи, стоящие перед нами слишком сложны и ответственны. Поэтому настало время впрыснуть свежую кровь в ЦК». Однако, как подчеркнул Соломенцев, ни один новый член ЦК не был введён в его состав на апрельском пленуме, в то время как многие пожилые его члены, обладавшие достаточным опытом, были насильно отправлены на пенсию. В результате партии, по мнению Соломенцева, «был нанесён тяжёлый удар, реальная цель которого заключалась в том, чтобы предупредить возможное сопротивление той политике, которую Горбачёв к тому времени уже решился проводить». Как полагал Соломенцев, решение об их выводе из ЦК было незаконным, он и другие товарищи фактически оставались членами ЦК вплоть до съезда партии, состоявшегося в 1990 г., хотя их перестали приглашать на его последующие пленумы. На одном из этих пленумов в апреле 1989 г. из состава ЦК был выведен маршал Огарков, который вернулся в него уже в 1990 г. в качестве Председателя объединения ветеранов [479] .

После съезда 1986 г. и массовых отставок 1989 г. настало время более драматических событий, связанных с формированием нового Центрального Комитета на XXVIII съезде партии в 1990 г. с использованием абсолютно иной, очень сложной процедуры выборов. Один из новых членов ЦК, экономист Леонид Абалкин заметил, что в условиях демократизации общества было сложно оправдать традиционный подход, когда членов ЦК избирали не все делегаты съезда, а главы делегаций партийных организаций, которые назначались в соответствии с занимаемой должностью [480] . Сам Горбачёв ещё два года назад решил, что Центральный Комитет должен стать небольшим по численности рабочим органом, состоящим из «прорабов перестройки», а не представлять собой предварительно отобранную группу должностных лиц высокого ранга [481] . Выступая в феврале 1990 г., он предложил создать ЦК, «работающий на постоянной основе», отказавшись от системы должностных вакансий, представлявшей собой «отражение партийно-государственной системы власти» [482] . Будучи уверенным в том, что настала пора подобных изменений, Горбачёв составил собственный список членов ЦК для представления его на ожидавшемся в том году съезде партии. При этом Абалкин, директор Института экономики АН СССР и заместитель Председателя правительства, был одним из тех, кого Горбачёв включил в этот список. На съезде против кандидатуры Абалкина проголосовало более трети делегатов, но экономист проявил твёрдость в отстаивании своих взглядов, и в конце концов было решено: всех, кто получил поддержку более половины делегатов съезда, следует считать избранными в состав нового ЦК [483] .

Но парадокс заключался в том, что слом системы должностных вакансий не позволил Горбачёву избрать желаемый состав Центрального Комитета. К 1990 г. централизованный контроль над партией был в значительной мере ослаблен, а настроения на местах существенным образом сместились в сторону противников процесса реформирования. В составе ЦК «стремительно нарастал негативизм по отношению к генсеку», поскольку его члены оказались не в состоянии убедить Горбачёва в необходимости обсуждения с ними текущей ситуации в стране, а не только более широких и абстрактных проблем. Валерий Болдин, возглавлявший Горбачёвскую администрацию, как-то во время XXVIII съезда партии обнаружил генерального секретаря, «одинокого и печального», занятого составлением собственного списка кандидатов на избрание в члены ЦК. К тому времени Разумовский уже был уволен, а Лигачёв стал открытым противником продолжения реформ [484] . Вопреки всем усилиям Горбачёва оказалось, что вновь избранный Центральный Комитет состоял «преимущественно из лигачёвцев и полозковцев» [485] . К тому времени система должностных вакансий фактически не действовала, и ничто не могло помешать делегатам съезда, настаивавшим на более адекватном представительстве в ЦК рядовых членов партии, воспользоваться своим правом вносить в список для голосования собственных кандидатов.

Генеральный секретарь и его заместитель были автоматически включены в состав нового Центрального Комитета, а остальные места в нём заняли люди, выбранные делегатами съезда из двух списков, предложенных на их рассмотрение руководством партии [486] . Первый список был традиционным, на основе выделенных республикам квот: по пять кандидатов от каждой республики плюс по одному кандидату от 100 тыс. членов республиканской партийной организации. Таким образом, набралось 311 кандидатов. Второй список был составлен централизованным образом и содержал 85 кандидатов, отобранных практически лично генеральным секретарём преимущественно из работников партийно-правительственного аппарата. В этот список входили Председатели Совета Министров, Госплана и КГБ, министры внутренних дел и обороны. Относительной сенсацией оказалось предложение делегатов съезда исключить из списка для голосования министра обороны Язова и начальника Генерального штаба Моисеева на том основании, что те не были искренними приверженцами перестройки. Борис Ельцин, недавно избранный председателем российского парламента, сам снял свою кандидатуру, а затем вообще заявил о своём выходе из партии. С аналогичными заявлениями выступил ряд других делегатов съезда, представлявших так называемую демократическую платформу. В конце концов для голосования утвердили оба списка, без Ельцина, но дополненные ещё 13 фамилиями, предложенными из зала [487] . В течение следующего года состав ЦК снова изменился в результате добровольных отставок его членов, перевода ряда кандидатов в полномочные члены ЦК и введения в его состав новых лиц в обход существующих правил [488] .

Примечание. В число представителей центральных государственных органов не включены министры обороны и иностранных дел, но в этой категории учтены руководители профсоюзов. В категорию «республиканские партийные органы» включены только ЦК компартий союзных республик, а в категорию «региональные партийные органы» — партийные комитеты областей, краёв, автономных республик и автономных областей, а также Москвы и Ленинграда. «Дипломатические службы» представлены руководителями МИДа и послами. Категория «местные партийные органы» появилась в таблице впервые только в 1990 г. Она объединяет секретарей партийных комитетов более мелких территориальных образований (районов и малых городов — всего 12 человек), заводов и фабрик (16), колхозов и совхозов (6), учебных заведений (4), воинских частей (3). Трое младших офицеров было включено в категории «СМИ / наука / культура» (один лектор) или «производство» (2).