Первышин стал членом партии в 1959 г., а в 1960-х гг. работал директором объединения «Каскад», гигантского предприятия, в котором работало более 30 тыс. специалистов, занимавшихся в основном созданием систем противовоздушной и противоракетной обороны страны. Но будучи членом партии, он не имел права отказаться от предложения (поступившего из оборонного отдела ЦК) стать заместителем министра радиопромышленности: ответил «Слушаюсь». Одна из основных обязанностей Первышина на новом посту заключалась в том, чтобы возглавить специальную группу, занимавшуюся созданием системы, обеспечивавшей высших руководителей защищённой от перехвата и прослушивания связью в любой точке страны, где бы те не находились. Эта задача была успешно решена в середине 1970-х гг. Одновременно создавалось и вводилось в производство новое поколение спутников, связавших все системы военной связи в единую общенациональную сеть. В 1974 г. в возрасте 42 лет Первышина перевели в Министерство промышленности средства связи на должность министра. Тогда у партийного руководства имелись серьёзные претензии к качеству советских телевизионных приёмников, за что Первышин подвергся критике самого Горбачёва в докладе на июньском 1987 г. пленуме ЦК [502] . Но в 1989 г., после ряда серьёзных критических замечаний в отношении отставания всей возглавляемой им отрасли от западных производителей аналогичной продукции, Первышин тем не менее был переутверждён министром вновь избранным Верховным Советом СССР [503] .

В тот же год произошли серьёзные изменения в структуре министерств, и Министерство промышленности средств связи было объединено с Министерством связи. Имея в своём штате более 3 млн работников, новое министерство должно было отвечать за все виды связи, начиная с телефонной и заканчивая системой связи страны. Первышин как мог сопротивлялся своему назначению главой нового суперминистерства, и заявил о самоотводе на пленуме ЦК, когда была названа его кандидатура на должность министра. Но его назначение поддержал казахский лидер Нурсултан Назарбаев и многие другие члены ЦК, и он понял, что сделанное ему предложение относится в категории тех, от которых нельзя отказаться [504] . Немного позднее предприятия, принадлежавшие ранее Министерству промышленности средства связи, были объединены под эгидой холдинговой компании «Телеком», и Первышин стал председателем её совета директоров, оставив свой пост в правительстве в начале 1991 г. Так закончилась типичная для брежневского периода 17-летняя министерская карьера Первышина, хотя по своей продолжительности она заметно уступала карьере его коллеги, министра связи Николая Псурцева, просидевшего в министерском кресле с 1948 по 1975 гг.

6.2. Эрлен Первышин, кандидат в члены и впоследствии член Центрального Комитета партии в период с 1976 по 1990 гг. (Новости)

Министры, возглавлявшие при Брежневе все важные промышленные министерства, автоматически становились членами Центрального Комитета партии и депутатами Верховного Совета СССР. Первышин был избран кандидатом в члены ЦК в 1976 г., а десять лет спустя, уже при Горбачёве, его перевели из кандидатов в полномочные члены ЦК. Он не был переизбран в состав ЦК в 1990 г., но то было время, когда началась трансформация системы должностных вакансий, и большинство министров уже не могло претендовать на включение в состав ЦК (Первышин также был депутатом Верховного Совета СССР с 1974 по 1989 г., куда он избирался от одного из избирательных округов Грузии). Но, как подчёркивал сам Первышин, он и подобные ему министры ещё до 1990 г. являлись «специалистами в своей области и не были слишком вовлечены в политику». Они редко выступали на съездах партии или на сессиях Верховного Совета, но значительно чаще — на еженедельных заседаниях Совета министров и в Военно-промышленной комиссии, которая координировала деятельность руководителей оборонных отраслей промышленности. И, как оказалось, людям вроде Первышина, благодаря их техническим и организационным способностям, было гораздо проще приспособиться к политическим переменам конца 1980-х гг. и к работе в посткоммунистических условиях. Как будет показано в главе 8, сказанное особенно справедливо в отношении тех бывших членов ЦК, которые стали заниматься финансами и менеджментом или взялись за работу в областях, соответствовавших их профессиональной подготовке, поскольку членство в ЦК было для них скорее приложением к занимаемым должностям, нежели результатом собственной политической активности.

Виктор Мишин представлял в Центральном Комитете совершенно особую группу — Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодёжи (ВЛКСМ), или Комсомол [505] . Первые три комсомольских лидера — Ефим Цетлин, Оскар Ривкин и Лазарь Шацкин — никогда не являлись членами выборных партийных органов, а их преемник Пётр Смородин был введён в состав ЦК только в 1930 г., через несколько лет после того, как оставил пост первого секретаря ЦК комсомола. Первым, кто вошёл в состав ЦК партии в качестве представителя комсомола, стал Николай Чаплин, сменивший Смородина на посту первого секретаря ЦК ВЛКСМ в 1924 г. Все его преемники (за исключением непосредственного наследника Чаплина), начиная с Александра Косарева в 1930-х гг. и заканчивая Мишиным и сменившим его Виктором Мироненко, согласно должности являлись полномочными членами ЦК партии. Все первые комсомольские лидеры (вплоть до конца 1930-х гг.) были очень молоды, и их объединяет то, что все до единого испытали репрессии и лишь двое избежали расстрела [506] . Как сказал Мироненко нашему интервьюеру, «…мы порой забываем о том, что первыми жертвами сталинизма стали комсомольские и партийные работники» [507] . В соответствии с уставом (в редакциях 1970-х – начала 1980-х гг.) комсомол был «независимой молодёжной общественной организацией, активным помощником и резервом партии», действующим на всех уровнях под руководством партии. Виктор Мишин проработал первым секретарём ЦК комсомола с 1982 по 1986 г., после чего в рамках процесса омоложения кадров, начатого Юрием Андроповым, его ввели в состав ЦК партии и одновременно перебросили на работу в ВЦСПС.

Мишин родился в 1943 г. в Москве и является единственным представителем четвёртого поколения элиты, о котором говорится в настоящей главе. Он был типичным горожанином и единственным членом элиты, родившимся в столице (из тех её типичных представителей, о которых мы рассказываем в книге. Егорычев родился в пригороде, ставшем впоследствии окраиной Москвы). Отец Мишина — строитель — воевал и получил ранение на фронте. Его мать сидела дома с детьми, пока те были маленькими, но потом снова вышла на производство и проработала до пенсии. Виктор Мишин, один из трёх детей в семье, учился в московской школе, а потом в техникуме, где получил специальность «техника по железобетонным изделиям». Он продолжил своё образование в Московском инженерно-строительном институте (МИСИ) им. Куйбышева, после окончания которого остался в нём преподавать. Мишин рассчитывал написать и защитить диссертацию, но оказался вовлечён в комсомольскую, а затем и в профсоюзную работу в качестве активиста и освобождённого комсомольского работника. Он стремился сложить с себя эти обязанности, но в начале 1968 г., когда он уже был членом партии, его вызвали из туристического похода и предложили стать вторым секретарём райкома комсомола. Он дважды отказывался от этого предложения, но в конце концов его убедили занять предлагаемую должность. После этого Мишин начал уверенно подниматься вверх по карьерной лестнице: стал первым секретарём райкома комсомола, затем работал в аппарате Московского горкома комсомола, после чего в 1976–1978 гг. возглавлял Московскую городскую комсомольскую организацию, хотя, как он рассказывал, «…ему было проще выступить с речью без бумажки перед пятитысячной толпой, чем составить официальный документ на полутора страницах».

Перейдя снова на работу в ЦК комсомола, Мишин отвечал за трудоустройство молодёжи и в особенности за добровольцев, привлечённых на строительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали в Сибири. Однажды он облетел строительство на вертолёте по всей длине строящейся магистрали. В декабре 1982 г., всего несколько дней спустя после смерти Брежнева, он был вызван в ЦК партии на «интересную беседу» с Юрием Андроповым, который сообщил, что имеет намерение выдвинуть Мишина на пост первого секретаря ЦК комсомола [508] . Он занимал этот пост при трёх генеральных секретарях, включая Горбачёва. В период правления последнего у Мишина возникли трения с секретарём ЦК Егором Лигачёвым, отвечавшим в ЦК помимо прочих обязанностей за работу с молодёжью, и незадолго до XXVII съезда партии в 1986 г. ему было предложено отправиться послом в Уругвай. «Если этот вопрос решённый, то я как член партии обязан подчиниться, — ответил Мишин. — Но если это только предложение, то моё мнение также должно учитываться. Мой сын, например, ходит в пятый класс. Жена откажется оставлять его одного, а как может работать посол без супруги?» Его возражения показались убедительными, и в конечном итоге именно на этом съезде Мишин был избран сразу полномочным членом ЦК, став в нём одним из всего лишь 16 представителей четвёртого поколения элиты. Позднее возникло ещё одно предложение — направить Мишина послом в Лаос, но Лигачёв подобрал ему должность в системе профсоюзов, и в возрасте чуть больше 40 лет Мишина назначили секретарём ВЦСПС, где поначалу он отвечал за спортивные и культурные мероприятия.

6.3. Виктор Мишин выступает на пятом фестивале молодёжи СССР и Болгарии в 1983 г. (РГАФКД, г. Красногорск)

Некоторое время спустя Мишин стал открытым оппонентом Лигачёва и его сторонников, предложив тому на пленуме ЦК в начале 1990 г. «…помочь партии, подав в отставку или подыскав себе другое место работы» [509] . Он оказался в числе немногих членов прежнего состава ЦК, переизбранных в июле 1990 г., когда численность представителей четвёртого поколения в нём возросла почти десятикратно. Но у него не сложились отношения с Александром Яковлевым, которого принято считать архитектором перестройки. Яковлеву в то время было около 65 лет, но у него ещё были тёмные волосы. Мишин был шокирован, узнав, что Яковлев их красит, и решил, что такому человеку нельзя доверять. Так или иначе, но Мишин, хотя его и нельзя было заподозрить в шпиономании, «почти поверил» в истории, преподносимые СМИ, что Яковлев был завербован иностранными разведками, а Горбачёв и Шеварднадзе тоже ими «куплены». Сам он к началу своей работы в комсомоле уже начал лысеть, и всегда тщательно причёсывался, после того как отказался от шляпы, полагая, что «…шляпа как-то не вяжется с представителем молодёжного движения». Но Мишин успел покинуть комсомол в возрасте 43 лет, до того как облысел окончательно [510] . Вместе с тем он принадлежал к поколению слишком молодому, чтобы успеть сделать политическую карьеру в посткоммунистической России, и на выборах в Государственную Думу в декабре 1995 г. Мишин был одним из тех, кто возглавил избирательный список партии «Отечество», выступавшей за постепенные экономические реформы и твёрдое отстаивание государственных интересов России.

Мы выбрали этих троих из массы людей, чьи судьбы могли бы проиллюстрировать бурные годы между смертью Брежнева и распадом советской системы. Следует также учитывать совершенно новый состав Центрального Комитета, избранного в июле 1990 г. с намерением расширить представительство низовых партийных руководителей. Как было показано выше, в новом ЦК стало больше женщин и молодёжи, больше представителей неславянской национальности, прежде всего из Средней Азии и Закавказья. Но Добрик, Первышин и Мишин являются истинными членами элиты, что даёт возможность на их примере проследить некоторые аспекты её развития в период между съездами 1986 и 1990 г. Добрик и Первышин по исполняемым ими функциям и происхождению мало отличались от секретарей региональных комитетов партии и министров первых послевоенных десятилетий, хотя, будучи представителями третьего поколения элиты, они достигли зрелости в более спокойные времена и были образованнее своих предшественников. Вместе с тем важно помнить, что в отличие от других представителей этого поколения Добрик и Первышин не были насильственно отстранены от важных постов. Когда Добрика впервые избрали в ЦК в 1966 г., он являлся одним из немногих представителей третьего поколения в его составе. Даже десятью годами позже, когда Первышин в относительно молодом возрасте (44 года) был избран в ЦК, их поколению принадлежала всего треть мест в составе Центрального Комитета. Но когда Добрик в апреле 1980 г. (вместе с Байбаковым) был выведен из ЦК в ходе массовой отправки на пенсию мёртвых душ, ему уже исполнилось 62 года. Управленческий талант позволил Первышину продержаться на своём высоком посту (хотя и не в составе ЦК) несколько дольше, но и он к тому времени почти достиг пенсионного возраста. Время третьего поколения подошло к концу. Но Мишин как представитель четвёртого поколения вошёл в элиту задолго до развёртывания перестройки. Он всего на год старше современного лидера компартии Геннадия Зюганова, и относится к тем, кто мог бы стать заменой поколению, уходящему с политической арены, но и система, и её элита к тому моменту уже начали радикально меняться. В итоге она не смогла продержаться достаточно долго для того, чтобы четвёртое поколение элиты успело воспользоваться доставшимся ему политическим наследством.