В своей знаменитой повести «Скотный двор» Джордж Оруэлл высказал немало гипотез о природе русской революции и её последствий. Его книга повествует о формировании элиты, о том, как элита, состоящая из «умных свиней», возглавивших революцию на скотном дворе, свергла власть хозяина, м-ра Джонса, и его работников, но преобразилась со временем в некое подобие того самого Джонса, которого сама когда-то прогнала [746] . Безусловно, Оруэлл смотрел на СССР из 1945 г., когда советский эксперимент не достиг ещё и середины, но привилегии, завоёванные в нём элитой, особенно во времена Брежнева, полностью соответствуют его предвидению. Как уже отмечалось в главе 7, с самого начала слабостью режима была жажда власти и материальных благ, которой отличалась некоторая часть бывших революционеров. В последующие годы эта слабость стала проявляться ещё отчётливее. Но подобное объяснение причин перерождения советской элиты представляется недостаточным.

Более общее объяснение этого процесса развития советской элиты заключается в её эволюции и смене поколений. Подобное объяснение опирается не столько на индивидуальную психологию людей, сколько на изменения самого общества и его потребностей. Состав элиты и её поведение менялись с переменой ситуации в стране. Поэтому в разное время требовалась разная элита. Одна из возможных причин подобных изменений заставляет обратиться к Дарвину. На ранней стадии, после захвата власти в октябре 1917 г., и особенно в годы гражданской войны процесс естественного отбора был нацелен на выявление тех членов элиты, чьи способности и личные качества больше приспособлены к административной деятельности, нежели к подпольной работе [747] . С этой точкой зрения во многом совпадают выводы Троцкого, особенно высказанные им в книге «Преданная революция», хотя описываемый в ней процесс скорее следует называть деградацией, нежели эволюцией элиты. Результатом того, что коммунизм не сумел вырваться за границы Советского Союза, стало оттеснение от власти старой гвардии революционеров бюрократией крестьянского происхождения, ведущим представителем которой был Сталин [748] .

Политологи и социологи, обдумывавшие коммунистический эксперимент в 1950-х гг. десятилетие спустя после Оруэлла и двумя десятилетиями позднее Троцкого, значительно большее значение придавали экономическим преобразованиям. Представителям социологических школ модернизации и развития было ясно, что для организации массового движения и строительства предприятий требуются люди разного типа. «Для того чтобы процесс модернизации приводил к успешным результатам, — полагали они, — интеллектуалы, столь блистательно рассуждавшие о её необходимости и создавшие партию, приводящую этот процесс в движение, обязательно должны быть погребены могильщиками из числа управленцев, которых они сами и породили» [749] . Подобная интерпретация существенно отличается от той, что мы наблюдали до неё, поскольку она охватывает более продолжительный период времени и объясняет радикальность изменений. Изменения в элите, согласно этим представлениям, происходят не в связи с индивидуальной коррупцией или жаждой власти отдельных её членов или с отдельными случаями выживания наиболее приспособленных к новым условиям среди старых большевиков, а в результате полной смены поколений внутри руководства. Как показано в исследовании Милована Джиласа, индустриализация в сочетании с административными потребностями Сталина стали главными факторами в рекрутировании «нового класса» [750] .

Все приведённые выше теории вносят свой вклад в объяснение [процессов, происходивших в элитах], но содержат взаимно несовместимые элементы. Какое событие, например, больше повлияло на трансформацию советской элиты — гражданская война или первые пятилетки? Если во время гражданской войны на первый план выдвинулись реально мыслящие администраторы, то как они могли позволить, чтобы их сумели перехитрить, а потом и уничтожить во время Большого террора 1937–1938 гг.? В то же время, почему долго находившиеся у власти «могильщики» старого поколения, принадлежавшие к поколению Брежнева, оказались столь плохими администраторами, не сумевшими поддерживать жизнеспособность советской экономики в 1980-х гг.? Кроме того, оба приведённых объяснения процесса эволюции советской элиты, которые в широком смысле можно описать термином «функциональное развитие», не учитывают ряда других важных факторов, действовавших помимо того уровня политической элиты, который был представлен в Центральном Комитете. Один из них — сама идеология ленинизма, которая настаивала на необходимости наличия авангардной партии, состоящей из профессиональных революционеров, то есть людей, по определению оторванных от народных масс, не в последнюю очередь благодаря высокому уровню политического сознания. Ещё одним фактором являлась политическая роль личностей, подобных Ленину, Сталину, Хрущёву, Брежневу или Горбачёву, стремившихся к достижению собственных целей и способных в большей или меньшей степени влиять на состав элиты, контролируя процесс отбора её членов. Имела значение также изменчивая природа того общества, из которого черпалось пополнение элиты. Наконец, действовали чисто биологические факторы — болезни и смерть представителей элиты.

Возможно ли примирить эти разнообразные факторы, если рассмотреть карьеры примерно 2000 человек, составлявших элиту уровня Центрального Комитета партии за все годы существования Советской власти? В табл. 8.1 и 8.2 приведены данные о смене поколений элиты за весь этот период и о меняющихся темпах её обновления. Как следует из этих данных, в течение XX в. Россия испытала три радикальные смены элит. Революция 1917 г. решительно смела элиту царской России, на смену которой пришли революционеры-большевики. Как было показано в главе 1, эта новая элита включала в себя как представителей интеллигенции, так и простонародный элемент. Среди отдельных представителей новой элиты, о которых рассказывалось в первых главах книги, эти две группы составляли люди типа Крестинского и Андреева. Однако, вероятно, не менее важными были следующие исторические особенности новой элиты. Прежде всего, хотя новая элита по своему составу, в отличие от старой царской, преимущественно дворянской по своему происхождению, определённо была более репрезентативной по отношению к населению России, она оставалась очень закрытой. В течение первых двух десятилетий после революции в основном только представители очень тонкого слоя предреволюционной большевистской фракции социал-демократов (и интеллектуалы, и плебеи, лидеры и рядовые члены партии) могли претендовать на места в составе её Центрального Комитета. Редкие исключения составляли представители других малых радикальных групп революционеров вроде Троцкого или Любченко. Кроме того, все эти люди были очень молоды. Они принадлежали к выделенному нами первому поколению элиты, рождённому позднее 1880 г. и ставшему взрослым до начала Первой мировой войны.

Проблема заключалась не в том, что членов новой революционной элиты пытались оттеснить в сторону (по крайней мере в первые два десятилетия этого не было). Напротив, они слишком долго задержались у власти, в то время как происходили серьёзные изменения системы выше и ниже уровня Центрального Комитета. Плохое состояние здоровья вынудило Ленина оставить в 1922 г. своё доминирующее положение в партии, и после короткой борьбы в верхнем эшелоне власти его сменил Сталин. Между тем советское общество испытало на себе целый ряд различных экспериментов, начиная с жёсткой политики в годы гражданской войны, которую сменили некоторые послабления во времена нэпа, а затем и более радикальная смена курса в конце 1920-х – начале 1930-х гг. Доля городского население за это время выросла с 18% в 1925 г. до 33% в 1939 г. и до 48% в 1961 г. Характеристики рядовых членов партии и партийных функционеров нижнего звена также претерпели драматические изменения. Численность партии увеличилась, причём самое большое расширение её рядов произошло в результате ленинского призыва 1924 г., инспирированного смертью вождя партии в самом начале того года, когда была предпринята решительная попытка увеличить количество рядовых членов партии посредством рекрутирования в неё людей, способных подтвердить своё пролетарское происхождение.