Придя в лабораторию, девушка без труда отыскала последнюю ампулу со своей кровью, взяла её, затем вернулась к покойнику. Зарядив инъектор, Аринэль склонилась над Лестером, сделала ему укол, выждала секунд сорок, после чего накрыла губы Янга своими, поцеловав учёного. Едва она отстранилась, Лестер вздрогнул и выгнул спину, словно от удара током. Превратившись в некое подобие зомби, но сохранив воспоминания, Янг, следуя ментальным командам Аринэль, поднялся на ноги. Из кровоточащей дыры в его голове понемногу начал пробиваться наружу маленький росток, пока ещё совсем незаметный. Сохранившиеся знания и память пригодились для того чтобы добравшийся до консоли управления учёный ввёл все необходимые коды и пароли, отключив стазисную камеру со спящей иномирянкой. Как только он это сделал, необходимость в нём тут же отпала. Сделав то, ради чего был возвращён к жизни, Лестер как подкошенный рухнул на пол. То же самое сделала и стоявшая в сторонке Барбара. Чужеродная сущность покинула её оболочку, и едва коснувшись пола, обессиленная девушка, временно ставшая аватаром богини из другого мира, потеряла сознание.

Арт: Чарльз (без костюма химической защиты)

32

Услышанное не укладывалось у неё в голове, но не верить собственным ушам у Линетт причин не было. Будь у неё такая возможность, она бы с удовольствием заткнула Гормана, но увы, это было не в её власти. По всем частотам в режиме реального времени прокручивалась запись, на которой Чарльз во всеуслышание рассказывал о том, как вероломно убийцы из Сайнта расправились с его людьми. Прикончили всех, никого не пожалев. Приплёл какой-то отряд смертников, состоящий из людей из Пустошей, ошейники взрывающиеся, другие похожие миссии, возложив вину за всё это на Дарриуса Кауфмана, о существовании которого он и знать то был не должен, если только у него нет своего шпиона в Сайнте, во что поверить было сложнее, чем в летающих крокодилов.

Удар по репутации Сайнта был нанесён довольно болезненный. Дружественные сообщества, услышав откровения Гормана, вполне могут разорвать контакты с Линетт и её общиной, отказавшись поставлять семена для оранжерей, куриц и коз и прочее по списку. Не потому что сами по себе были таким уж высокоморальными безгрешными ангелами. Свои скелеты в шкафу были и у других дружественных цивилизованных общин. На этот счёт у Линетт не было никаких сомнений. Вот только эти грешки на поверхность не всплыли. Ей же Чарльз Горман, будь он неладен, обеспечил очень мощную антирекламу, прокричав о делишках Кауфмана как можно громче, так чтобы об этом услышало как можно больше народу, и за Сайнтом закрепилась дурная слава.

Насколько всё услышанное соответствует действительности, наверняка Линетт не знала, но исходя из того, что ей было известно о Дарриусе Кауфмане, поверить словам Гормана было не так уж и сложно. Ранее госпожа мэр не особо пристально следила за тем, что и в каких объёмах поступает в Сайнт. Возник в какой-то момент дефицит с топливом — подключившийся Кауфман эту проблему благополучно разрешил. Теперь-то было понятно, что он просто отобрал его у какой-то другой общины, возможно даже дружественной. Но тогда Линетт над этим особо голову не ломала. Теперь за подобную беспечность придётся ответить. А может и не придётся. Она ведь понятия не имела о делишках Кауфмана. Зато теперь появился подходящий повод, чтобы снять его со столь важной должности. Всех проблем это не решит, но станет первым шагом к их урегулированию.

— Кауфман слышал эту запись? — уточнила мэр.

— Насколько я знаю, ещё нет, — ответил радист.

— Хорошо.

Покинув центр связи, Линетт направилась на поиски Дарриуса, не зная, что кое-кто Кауфману уже обо всём доложил. Добравшись до кабинета начальника службы безопасности, мэр столкнулась с двумя бойцами, только что вышедшими от Дарриуса.

— Задержитесь. Мне необходимо ваша помощь, — обратилась к ним Линетт.

Парни переглянулись. Когда мэр приблизилась, они расступились, и зашли следом за ней в кабинет Дарриуса. Сидевший за своим столом начальник охраны скользнул по визитерше скучающим взглядом.

— Вы что-то хотели? — поинтересовался он.

— Хотела, причём уже очень давно. Но раньше не было подходящего повода. Жаль, что о ваших махинациях мне стало известно только сейчас.

Линетт ожидала, что Дарриус растеряется и начнёт уточнять, о чём идёт речь. Но мужчина молчал, и растерянным не выглядел. Это навело мэра на мысль, что про откровения Гормана, вопреки словам радиста, Кауфману всё же известно.

— Если бы не мои, как вы только что выразились, махинации, то нам пришлось бы довольствоваться жалкими крохами с чужих столов, — заявил Дарриус.

— Не говорите ерунды. Я заключила договор о помощи и сотрудничестве…

— Чушь собачья все эти договоры. Наши так называемые союзнички просто скидывали нам свой мусор, который вроде и выкинуть жалко, но и хранить у себя не хочется, в то время как мы щедро делились с ними всем тем, что пригодилось бы нам самим. Металл, топливо, семена и всё прочее по списку. Благодаря мне всё это было у Сайнта в необходимом объёме. За всё время, пока я занимаю свою должность, у нас ни разу не возникло дефицита провизии. Еды всегда хватало. Оставалось даже на подкормку крыс из Пустошей.

— Не тратьте время понапрасну. Приберегите все эти объяснения для предстоящего суда. Все ваши заслуги обязательно будут учтены. А пока я освобождаю вас от вашей должности.

На Кауфмана и это заявление не произвело должного впечатления. Мужчина даже в лице не изменился.

— Освобождаешь меня от должности и собираешься судить. Я и раньше подозревал, что ты дура, но не думал, что до такой степени. Пришла ко мне, угрожаешь, и думаешь, что после такого спокойно сможешь уйти, — презрительно бросил Дарриус.