— Она была ребенком, — в моем голосе зазвучала сталь. — Ребенком, с которым экспериментировали.

— Да, — неожиданно согласилась Эфа. — Она была первой. И её трансформация оказалась... несовершенной.

— Куда она делась?

— Вероятно, рассинхронизировалась, — Эфа провела рукой по воздуху, оставляя золотистый след. — В шторме сущности могут переместиться в другие слои Разлома, особенно нестабильные, как Мира.

Чувство вины тяжелым камнем опустилось внутри. Я не смог защитить её, как не смог защитить Джейми. Снова потеря. Снова провал.

— Не вини себя, — Эфа словно прочитала мои мысли. — Некоторые вещи существуют только в памяти, но это не делает их менее реальными.

В её словах пряталось что-то большее, подтекст, который я не мог полностью уловить. Кристалл Инверсии в моем кармане был холоден как лед, а медальон на груди пульсировал медленно, слабо, словно восстанавливался после травмы.

Мы пошли через странный, акварельный ландшафт Долины. Я заметил, что здесь не было четких границ между объектами — все переходило одно в другое, смешивалось, как в полузабытом сне.

— Что это за место? — спросил я, наблюдая, как вдалеке парит детская плюшевая игрушка, окруженная облаком мерцающих частиц.

— Интерфейсный слой между сознательным и подсознательным, — ответила Эфа. — Здесь мысли и воспоминания обретают форму.

Она остановилась и сделала жест рукой. Воздух перед ней сгустился, закрутился, и через мгновение там парил идеально сформированный цветок — голубая роза с кристаллическими лепестками.

— Смотри, — Эфа протянула мне розу. — Можешь взять ее. Она настоящая, хотя всего минуту назад была лишь моим воспоминанием.

Я осторожно принял цветок. Он был прохладным на ощупь, с текстурой между стеклом и живой тканью. Невесомый, но ощутимый.

[TM-?.SYNC/ANALYSIS]: Структурное сканирование объекта выявляет квантовую неопределенность. Материя и информация в состоянии суперпозиции.

— Это опасно, — продолжила Эфа, снова двигаясь вперед, — когда не умеешь контролировать процесс. Можно утонуть в собственных воспоминаниях, потерять связь с реальностью. Многие остаются здесь навсегда.

Словно в подтверждение её слов, я заметил вдалеке фигуру человека. Он сидел на коленях перед парящим в воздухе фотоальбомом, перелистывая страницы снова и снова, с застывшим выражением тоски на лице. Когда мы проходили мимо, я заметил, что его движения повторяются по идеальному циклу — одни и те же жесты, одно и то же выражение лица.

— Кто это? — прошептал я.

— Был когда-то ученым базы "Омега", — Эфа даже не взглянула на него. — Теперь он лишь воспоминание о себе. Застрял в цикле, просматривая фотографии своей семьи, снова и снова.

— Мы можем ему помочь?

— Уже нет, — её голос был тих. — Он здесь уже семь лет. Всё, что было им, давно растворилось в этом повторении.

Мы продолжили путь, и я заметил еще несколько таких фигур — застывших в циклах своих воспоминаний. Женщина, бесконечно раскачивающая пустую колыбель. Мужчина, пишущий одно и то же письмо. Но хуже всего были дети — молчаливые фигуры, следящие за нами пустыми глазами. Их было пятеро или шестеро, разного возраста, но с одинаково отсутствующим выражением лиц.

— Другие "ключи"? — спросил я, чувствуя, как холодеет внутри.

Эфа кивнула.

— Не пытайся говорить с ними. Они уже давно только воспоминания о себе.

Слова Эфы ударили меня резче, чем она, возможно, намеревалась. "Воспоминания о себе" — разве не это ожидало Джейми? Стать лишь тенью себя настоящего, застыть в вечном цикле?

Долина постепенно спускалась в широкую котловину, в центре которой мерцало странное озеро. Его поверхность была не водой, а чем-то похожим на жидкое серебро. Вместо волн по ней пробегала рябь образов — лица, места, предметы, на мгновение проявлялись и снова погружались в серебристую глубину.

— Озеро Забвения, — произнесла Эфа с благоговением в голосе. — Место, где хранятся потерянные воспоминания.

Мы спустились к берегу. Серебристая поверхность озера отражала небо, но иногда отражение менялось, показывая другие места и времена. Я увидел фрагмент незнакомой комнаты, улыбающееся лицо женщины, обрывок разговора — всё на мгновение и снова серебро.

— Смотри внимательнее, — Эфа указала на воду. — Что ты видишь?

Я всмотрелся в серебристую гладь. Поначалу видел только мелькающие образы, случайные и бессвязные. Но затем... моё собственное лицо, моложе. Комната, которую я не помнил. Рука, держащая фотографию.