— Автомобильная промышленность демонстрирует первые признаки насыщения. Коэффициент обновления автопарка снизился с двадцати двух процентов до восемнадцати. Продажи нового жилья в июле упали на шесть процентов по сравнению с прошлогодним показателем.

— И при этом строительные компании торгуются с премией в восемьдесят процентов к прошлогодним ценам, — добавил Хендерсон.

Томпсон выглядел обескураженным:

— Но если все так очевидно, почему никто не видит опасности?

— О, многие видят, — я подошел к окну, глядя на городской пейзаж. — Просто говорить об этом непопулярно. Никто не хочет быть человеком, который испортил вечеринку.

— К тому же, — добавила Сара с горькой улыбкой, — сложно убедить людей, которые зарабатывают состояния на растущем рынке, что этот рост — иллюзия.

Я положил на стол папку с распоряжениями:

— В свете новых данных, приказываю увеличить долю наличных средств в портфелях наших консервативных клиентов до пятидесяти процентов. К концу сентября — до восьмидесяти. Минимизировать позиции в биржевых спекулянтах и компаниях с высоким уровнем долга.

— Клиенты будут сопротивляться, — предупредил Хендерсон. — Леннокс уже трижды звонил мне с требованием увеличить долю акций в его портфеле.

— Леннокс скажет вам спасибо через три месяца, — я собрал бумаги. — Наша задача защитить клиентов, даже если им это не нравится. Для тех, кто настаивает на агрессивных стратегиях, подготовьте документы о принятии риска с подписью.

Совещание закончилось, но Сара задержалась, когда остальные вышли.

— Мистер Стерлинг, — она выглядела встревоженной, — есть еще кое-что. Из Европы.

Она протянула мне телеграмму с пометкой «Конфиденциально».

— От нашего контакта в Deutsche Bank. Немецкие промышленники столкнулись с серьезным кризисом ликвидности. Банки сокращают кредитование. Выплаты репараций становятся все более обременительными.

Я внимательно прочитал телеграмму. За сухими фразами скрывалась угроза международного масштаба.

— Если Германия начнет испытывать серьезные финансовые трудности, это может стать спусковым крючком, — пробормотал я. — Они получают огромные американские кредиты для выплаты репараций.

— Именно, — кивнула Сара. — Это замкнутый круг. Америка кредитует Германию, Германия платит репарации Франции и Англии, они возвращают военные долги Америке. Если одно звено выпадет…

Еще бы. Тогда Германия погрузится в бездну ужасающей инфляции и банкротства, обнищает и в стране возникнет благоприятная обстановка для появления такого хищника, как Гитлер.

Я поблагодарил Сару и вернулся в свой кабинет. На столе уже ждала новая стопка телеграмм и писем. В том числе записка от Элизабет Кларк, которая просила о срочной встрече.

Зазвонил телефон. Мисс Говард сообщила, что на линии Вандервуд.

— Соедините, — я взял трубку. — Мистер Вандервуд, какая приятная неожиданность.

— Стерлинг! — голос Вандервуда звучал непривычно нервно. — Я только что просмотрел заполняемость наших отелей за август. Снижение на четыре процента по сравнению с июлем. Впервые за два года.

Я сделал глубокий вдох. Еще один признак.

— И что говорит ваш финансовый директор?

— Колфилд? Твердит о сезонных колебаниях. Но я вспомнил ваши предостережения и решил позвонить напрямую.

— Мистер Вандервуд, помните наш разговор о расширении? Я настоятельно рекомендую не только воздержаться от новых проектов, но и сократить операционные расходы по существующим. И увеличить резервы наличности.

— Настолько серьезно? — в его голосе слышалось сомнение.

— Настолько, — твердо ответил я. — Приготовьтесь к тому, что следующий квартал может показать еще более значительное снижение. Десять-пятнадцать процентов.

После разговора с Вандервудом я снова подошел к окну, глядя на город. Часы на башне Metropolitan Life показывали без четверти двенадцать. Время истекало.

Мои международные активы сейчас составляли двадцать семь миллионов (швейцарские франки, британские фунты, золото в Цюрихе). Недвижимость на пятнадцать миллионов в Нью-Йорке, Бостоне и Чикаго.

Наличные двадцать два миллиона, распределенной по четырнадцати банкам. Короткие позиции, через подставные компании, на восемнадцать миллионов номинального объема, готовы к расширению до сорока.

Надо ускорить вывод капитала. Подготовить дополнительные короткие позиции по производителям автомобилей и роскоши.

Мисс Говард постучала в дверь:

— Мистер Стерлинг, мисс Кларк на линии. Говорит, что дело срочное.

— Соедините, — я взял трубку. — Элизабет?

— Уильям! — ее обычно спокойный голос звучал взволнованно. — Мне нужно с тобой увидеться. Сегодня. Я обнаружила нечто тревожное.

— Что именно?

— Не по телефону, — она понизила голос. — Мы же помним, что некоторые люди знают о предстоящих событиях больше, чем должны? И готовятся к ним?