По его телу пробегает легкая дрожь, взгляд расплавляется, когда он смотрит на меня. Я откидываю голову назад и быстро облизываю кончик его пальца, когда он высовывается из моего рта.

Он опускает руку на бок и ничего не делает в течение долгого момента, когда нервы пробегают по моему позвоночнику.

Мы можем притворяться, что не переходим черту, только если мы оба в этом участвуем. Если он укажет на это прямо сейчас, есть шанс, что я сгорю и умру от смущения.

Я впиваюсь зубами в нижнюю губу. — Я…

Он не дает мне закончить. Он делает быстрое движение, словно намереваясь не дать мне произнести следующее слово, и снова засовывает палец со вкусом персика мне в рот.

Комната кружится и темнеет, пока я высасываю из него йогурт. Его рот срывается на быстрый вдох, тело заметно напряжено.

—Stronzo! Stronzo!

Внезапный высокий звук заставляет нас расступиться. Он вынимает палец из моего рта и делает шаг назад, когда я сползаю с прилавка.

Мы долго смотрим друг на друга.

Наконец, я спрашиваю: — Что это, черт возьми, такое?

— Это Чурро, — говорит Рас, отворачиваясь от меня и... поправляя штаны.

У меня по позвоночнику пробегает дрожь.

— Мой попугай, — добавляет он.

Мой разум пытается уловить суть. — Что?

— Мой попугай, — говорит он, направляясь через кухню туда, откуда доносился шум.

Я следую за ним. — Зачем тебе попугай?

— Он домашний питомец. — Он опускает взгляд и бормочет: — Мне нужно купить новую рубашку.

Я наблюдаю за тем, как Рас берется одной рукой за заднюю часть футболки и стягивает ее через голову, демонстрируя мне свою загорелую, мускулистую спину, после чего исчезает в другой комнате.

Я сглатываю и продолжаю идти за ним.

Похоже, это его спальня. Жалюзи почти полностью задернуты, в комнате царит полумрак.

Рас достает из ящика рубашку и надевает ее.

— Чурро не любит, когда светло, поэтому я держу его здесь, — объясняет он, кивая в сторону угла комнаты, где стоит большая клетка с птицей.

Я оглядываюсь по сторонам, все еще не приходя в себя от пережитого. Здесь стоит большая кровать с современным каркасом, кожаное кресло со стопкой книг и письменный стол.

Рас слегка приподнимает жалюзи, и серые тона комнаты вдруг превращаются в оттенки синего.

Я подхожу ближе и заглядываю в птичью клетку. Она имеет несколько уровней, соединенных всевозможными лестницами, с прутьев свисают игрушки и кормушки. Внутри зелено-желтый попугай размером с мое предплечье смотрит на меня одним оранжевым глазом.

— Красотка! Красотка!

— Он говорит это каждой женщине, — говорит Рас.— Не забивай себе этим голову.

Я смотрю на него. — Почему у меня такое чувство, что ты врешь? Я буду думать, что я особенная, пока не увижу доказательств обратного, спасибо тебе большое.

Губы Раса кривятся. Он постукивает по одной из перекладин, и попугай, подпрыгнув, клюет его палец. В выражении его лица появляется что-то мягкое. — Он немного Казанова.

— У меня так много вопросов. — Если бы мне пришлось гадать, какое домашнее животное завел бы такой парень, как Рас, то попугай не попал бы даже в десятку возможных вариантов.

— Я уверен. — В его голосе звучит знакомый саркастический привкус.

— Как давно он у тебя?

— Около трех лет. Он должен был стать подарком для Мартины, но Дем категорически отказался, чтобы он жил с ними. — Рас зазвенел одной из игрушек. — Мне он понравился, и я не захотел его возвращать. Это амазонский попугай. Они живут по пятьдесят-шестьдесят лет и очень умные.

Попугай качает желтой головой. — Отвали!

— И все, чему ты его научил, - это ругаться и делать комплименты женщинам?

Рас смотрит на меня сверху вниз, на его губах играет дразнящая ухмылка. — Самые важные навыки, не так ли?

Я закатываю глаза, но улыбаюсь.

Рас проверяет часы на своем запястье. — Мне нужно собираться. Чурро составит тебе компанию. Кто-то заберет его через несколько минут.

Он исчезает в гардеробной, а я переключаю свое внимание на попугая и несколько минут играю с ним, постукивая по клетке и звеня его игрушками. Он издает радостные писки. Когда он спрыгивает на кормушку и начинает клевать ее, я даю ему спокойно поесть и продолжаю изучать комнату Раса.