— Ого, сильное заявление. А если конфликт… как бы это сказать… перейдёт в острую фазу? — осторожно уточнил Птоломей, остро глянув на Грасса.

Тот ответил мрачной улыбкой.

— Отец поддержит нас, даже если мы собственноручно убьём всех троих членов этой самой Комиссии! У меня есть на то его слово!

Птоломей, не ожидавший подобной твёрдости, удивлённо вскинул брови. Он, честно говоря, искренне считал родителя Грасса обычным, пусть и зверски богатым купцом, который хоть и ненавидел аристократов Совета за создаваемые теми препоны на его пути к власти, но всё же заходить слишком уж далеко не собирался. И вдруг такой сюрприз.

— Ого. В честь чего такая решительность? — опередила его вопрос Ирэн. — Неужели совсем допекли?

— Не знаю, — повёл плечом Грасс, после чего достал из-за пазухи вскрытый конверт и бросил на столик перед собой: — Планы стоящих за Комиссией Домов отнять построенный им в Нолде порт и перехватить контроль над половиной его предприятий это как считается — допекли или нет?

— Думаю да, — хихикнула Ирэн, кокетливо прикрыв губы ладошкой и заставив Птоломея ощутить укол ревности.

Впрочем какой-то ответной реакции со стороны Грасса не последовало, и он потихоньку успокоился. В том числе и потому, что сейчас был точно не время для выяснения отношений.

Тем не менее, кое о чём он не спросить не мог.

— И всё-таки… Вот так возьмёт и поддержит? Без условий? — прищурился Птоломей.

И тут же получил ещё одну улыбочку Грасса.

— Ну почему же… Условия есть всегда. Отец хочет от тебя и от Зелода клятвы служения сроком на сто лет, а от Ирэн, уважая могущество её отца, договор младшего союзника. Такой ответ тебя устроит?

Птоломей, перед которым замаячила перспектива стать карманным магом неприятного ему Грасса, ощутил укол злобы. Предлагать такое человеку с его свободолюбием и жаждой власти?! Он серьёзно? Однако рациональность нашёптывала, что ситуация обязывает и на иных условиях никто другой его не прикроет. Даже отец Ирэн… Внутри нарастал сильнейший конфликт, и потому когда со стороны наследия вартагов вдруг пришёл укол знания о возможности трансформации колдовских клятв в гораздо более удобные — и безопасные! — формы, Птоломей испытал настоящее облегчение.

Его губы сами собой расплылись в многозначительной усмешке.

— Торг возможен? — спросил он, одновременно мысленно вникая в полученную информацию. И пусть времени на серьёзное изучение вопроса пока не хватало, увиденное уже весьма обнадёживало… Да, с таким козырем на руках на магическую клятву пожалуй что можно и согласиться!

— В определённых рамках, — кивнул Грасс, прищурившись. Мархуз его знает какие знания получил сын торгаша, но спокойная уверенность Птоломея ему явно казалась подозрительной.

— Ну и отлично, — ответил Птоломей, энергично потирая руки и успокаивающе кивая сдвинувшей брови Ирэн.

Девушке однозначно не понравилась перспектива служения избранника кому-то вне её рода, но… обо всём ведь можно договориться, верно?

Птоломей на мгновение потерял контроль над разговором, и этим тут же воспользовался вышедший из глубоких раздумий владелец Молота. Который сначала как и Птоломей вспыхнул гневом, а теперь вдруг успокоился и тоже начал улыбаться.

— Ну раз торг возможен, тогда о чём тогда спорить? Просто авансом заносим отца Грасса в список наших сторонников! Правильно? А дальше живём как жили, тянем время, копим силы, а если за нас пробуют взяться всерьёз — зовём на помощь «группу поддержки»? Верно?

— Какой шустрый, — одними губами сказала Ирэн, и Птоломей незаметно ей кивнул.

Зелод то ли притворялся, то ли действительно не видел тех подводных течений, что возникли вокруг их четвёрки на политическом небосводе Объединённых Колоний. И сводя всё к противостоянию защитников чересчур сильно упрощал сложившуюся ситуацию. Чрезмерная активность отца Ирэн в вопросе её продвижения по пути могущества, очевидно нарастающая торговая война между отцом Грасса и его конкурентами — так просто от этого не отмахнёшься. А уж если вспомнить про то, что в игре уже давно находятся Светлые эльфы, то картина и вовсе становилась весьма безрадостной…

К слову о Перворождённых. Птоломей незаметно от остальных потрогал спрятанное в кармане письмо от князя-мага, подарившего ему зуу’ль’тек и теперь вдруг вздумавшего поздравить сорвавшего куш молодого чародея с успехом. И хотя вроде бы в письме всё было чинно и благородно, вежливые слова да красивые обороты, однако Птоломей не сомневался — длинноухий увидел, что его инвестиция сыграла, и теперь жаждет получить дивиденды. Ну а чтобы пилюля не была чересчур горькой, можно не сомневаться, эльф подсластит её обещанием присоединения к когорте защитников четырёх «молодых героев».

«Тысяча мархузов, может всё-таки послать князя-мага с его предложением о личной встрече подальше, а? Ну не скажет он ничего хорошего, не скажет!» — мысленно простонал Птоломей, обводя взглядом вновь погрузившихся в обсуждение какой-то ерунды коллег и потому не обративших внимание на чересчур задумавшегося владельца второй Книги.

Однако маг и сам знал, что всё это пустое и что на рандеву с длинноухим он обязательно пойдёт. Потому как приняв в подарок деревянную пластину, ввязавшись в охоту за наследием вартагов и убив недавних товарищей, он переступил ту грань, за которой заканчивалась жизнь рядового чародея и начиналась гонка за властью. А из этого соревнования ещё никто и никогда по доброй воле не выходил.