— Вот и я так думаю, — «облегченно» вздохнул князь, пояснил свои действия: — я-то собирался найти бриллианты в доме Крапивина, организовать там засаду, и, таким образом, через них поймать неизвестного нам иностранца. При обнаружении прикажете его арестовать?

Сам Константин Николаевич хотел арестовывать строго на 100%, но стремился узнать мнение императора. Он здесь главный начальник и именно ему все решать. Тем более, если речь шла об отношениях с другими государствами и отнюдь не призрачной возможности с ним воевать.

Николай I тоже так считал. И его совершенно не удивляла мелочность своей деятельности. Император и уголовное дело. Ведь его разбирает его личный следователь, и оно с большой вероятностью может перерасти в международный конфликт!

— Может быть, — немного подумав, монарх решил свалить ответственность на князя, — впрочем, решай сам. Просто помни, он не русский, а иностранец!

Константин Николаевич молча кивнул и уже, как августейшего свидетеля, спросил:

— Ваше величество, а что это за история с мещанкой Романовой?

По видимому, он спросил нечто смешное, поскольку все окружающие заулыбались. Не удержались даже Николай I и его дочь Мария. Император пояснил:

— Эта история была уже давно, еще в бытность свою правления моего брата императора Александра I. Своего рода дворцовый фольклор, очень смешной, типа anekdota. У маленькой тогда Марии — ей было не более двух лет — император, дурачась, спросил, кто она такая по происхождению. И под общий смех всего двора она вдруг заявила, что мещанка. Оказывается, об этом так сказала ее няня, она лишь повторила. А в чем собственно дело, князь?

Вот оно что! Сказал Николаю I и своей любимице Марии:

— Крапивин, маскируясь под наивного дурачка, пытался объяснить жандармскому следователю, что якобы его люди обворовали только мещанку Марию Романову, а не великую княгиню.

— Да-с? — удивилась Мария, — полноте! Люди ведь взрослые, хоть и излишне иногда простоватые. Но они не будут верить любой сказке.

Сам император тоже совершенно не поверил. И правильно, в общем-то, сделал.

Князь Долгорукий пояснил:

— Крапивин нахально и даже нагло врет. Он довольно плотно был знакомым Анюты, от которой он и узнал о великокняжеских драгоценностях. Она же рассказала о своей хозяйке и о том, что она — великая княгиня. А потом было воровство, его, в конце концов, арестовали, и он понял, что лучше быть простоватым дурачком, чем висеть в петле виселицы.

Да уж, — снова удивилась Мария Николаевна, — не ужели простое воровство наказывается повешением?

— Простое нет, — любезно сказал князь, — но в крупном объеме и у важного россиянина, а великая княгиня таковой является, запросто. Это еще в XVI веке было обозначено, — Сам поинтересовался: — так кто же это мещанка Романова? Просто любопытно.

— А! — махнул рукой Николай I, — была в свое время в прислуге такая Мария Белая, в меру смазливая, в меру болтливая. Могла примазываться к некоторым сановникам, слабоватым к прекрасному полу. Ходили даже слухи, что она была некоторое время любовницей моего отца Павла Петровича. Не знаю, сам я еще был очень мал. Но, по крайней мере, на ее ходатайство на смену фамилии он не отказал. Однако, это такая древность! Уж и Мария Романова умерла больше двадцати лет и никаких следов, не считая скромной могилки, не осталось. Что он там собирался воровать?

Н-да! — крякнул Константин Николаевич, — надеюсь, ваше императорское величество мне не понадобится задавать этот вопрос?

император только замахал руками. Беспокоить останки покойницы он совсем не хотел по любому поводу.

— Тогда ваше императорское величество, я, с вашего позволения, продолжу два направления уголовного розыска:

— прежний по поиску бриллиантов;

— и новый по изысканию непонятного иностранца. Все ваши указания, мной, конечно же, будут учтены.

Император одобрительно кивнул. И если вы думаете, что неимущий сиятельный князь, а теперь и весьма зажиточный, как и остальные аристократы, но бедный в моральном плане, будет отпущен, то глубоко ошибаетесь.

Наоборот, двое Романовых — августейший монарх и его дочь — так на него насели, что только косточки, фигурально выражаясь, трещали. А что будешь делать? Один император с абсолютными прерогативами, другую он сильно любит. Пообещал, зря не соваться под клинки и работать больше головой, получил по оной же голове пару чувствительных щелчков, слава Богу, моральных и ушел.

В коридоре его перехватила Мария.

— Любимый, но обращай внимания, — нежно обняв, прошептала она, — мы все тебя очень любим и поэтому иногда переходим за всякие границы отношений.

Да он и не обращал на это большое внимание, хотя порой и становилось весьма неприятно. На то оно и семейные дела, чтобы мужчина не расслаблялся. Поцеловал ее напоследок, прошептал нежные слова и отправился в жандармерию, на свое рабочее место. Работать головой, как он и обещал.

Вообще, они такие смешные со своими требованиями. Следователь в любую эпоху, в любой структуре обязан, прежде всего, думать и анализировать. За это он и получает деньги. А опасности это всегда второстепенно.