Капитан щелкнул пальцем по крупной фотографии Фельдхубера и спросил:

– Сколько лет вы носили вот этот значок?

– Не знаю, - прозвучал ответ. Шменкель переглянулся с капитаном.

– Зато я знаю. Раз вы тогда носили золотой значок члена нацистской партии на лацкане пиджака, значит, вы были приверженцем фюрера. И в вермахт вы вступили добровольно. Не так ли?

Пленный вздрогнул. Глаза его злобно сверкнули, но он тут же потупил взгляд. Вместо ответа пленный лишь недоуменно пожал плечами.

– С какой целью ваше подразделение остановилось в Симоново? неожиданно спросил капитан.

– Это вы скоро сами узнаете, только не от меня.

– Я советую вам обдумывать свои ответы, - строго сказал Дударев.

Он сам неплохо говорил по-немецки и потому не всегда дожидался, когда Шменкель переведет ему слова пленного.

– Что вы делали в Березниково? Вам известен хуторок недалеко от шоссе на Духовщину?

На какое-то мгновение в землянке наступила тишина. Морозов встал и посмотрел на капитана.

Пленный подался вперед и ответил:

– Я никогда не слышал об этом хуторе. Что вы от меня хотите?

– Березниково больше нет. Хутор сожжен, уничтожен солдатами вашей дивизии. Все жители, старые и малые, расстреляны.

– Ложь!
– выпалил немец.
– Все это ложь! Я не буду вам...

– Это что, была генеральная репетиция перед нападением на наш лагерь, Фельдхубер?
– прервал его капитан.

Вопрос обезоружил пленного. Он проглотил слюну, желваки заходили у него на скулах. Шменкель видел, что Морозов что-то шепотом сказал Полуэктову. Дударев молчал и, прищурившись, наблюдал за пленным. Шменкель восхищался спокойствием и выдержкой капитана. Командованию срочно нужны были сведения о предстоящих действиях противника, но из этого Фельдхубера, как видно, не многое вытянешь.

– Что вы на меня так смотрите? Думаете, я вас испугался? Или ваших бандитов? Скоро мы сделаем из вас отбивную!

Фельдхубер сжал кулаки и показал крупные, как у лошади, зубы.

– Завтра мы вас всех сотрем в порошок!

– Ошибаетесь, - спокойно ответил Дударев.
– Вам не удастся уничтожить нас.

Взяв с ящика еще одну фотографию, капитан поднес ее к лицу пленного.

– Вы кузнец, не так ли? Тогда зачем вы пришли в нашу страну?

Фельдхубер бросил на капитана полный ненависти взгляд, плечи его содрогнулись.

– Слишком мало я вас убивал!.. Слишком мало... Мало...

– Увести!
– приказал Дударев.

Фото он бросил на ящик и вытер лоб платком.

– Много я видел всякого дерьма. Какими только мерзавцами и бандитами не приходилось заниматься, но все они, как правило, имели хоть какие-то мотивы для совершения своих преступлений, а этот...

Сжав губы, капитан взял папиросу, которую ему протянул Морозов.

Комиссар Полуэктов наклонился над ящиком, служившим капитану столом, и молча протянул Шменкелю последнюю фотографию. На фоне трупов в позе полководца был увековечен Фельдхубер.

Шменкель, увидев фотографию, хотел отвернуться, хотел отбросить ее в сторону. К горлу подступил комок. Словно сквозь туман, Шменкель услышал слова капитана:

– Что же это за человек, который фотографируется на фоне убитых?

– Только через убийство лежит путь к славе - так говорят фашисты.

– Законченный нацист, - заметил Морозов.
– Они ненавидят все чистое, светлое...

– Давайте продолжим, товарищи!
– предложил Дударев.
– Второго пленного захватил Иван Иванович.

Ввели второго пленного. Это был молодой парень, здоровый, загорелый. Переступив порог, он щелкнул каблуками и застыл по стойке "смирно". Шменкель еще весь находился во власти ненависти к Фельдхуберу. Но стоило Фрицу взглянуть на второго пленного и увидеть застывший страх в его глазах, которые бегали по сторонам, как бы ища поддержки, и ему стало жаль парня.

Этот пленный охотно отвечал на все вопросы, которые ему задавали. Звали его Альфом Дёрресом, служил он ефрейтором в том же полку, что и Фельдхубер.

– До войны я жил в Эссене. Сейчас мне двадцать два года, не женат, до армии работал служащим.

– А где вы работали?
– спросил Дударев, захлопнув солдатскую книжку пленного.

– В банке.

– Кем был ваш отец?

– Директором филиала банка.

– Значит, у вас фамильная склонность к банковским делам? Садитесь.

Пленный осторожно присел на краешек скамьи, положив руки на колени. Вел он себя так, будто его вызвали в кабинет к начальнику.

– Вам известно, где вы находитесь?
– спросил пленного капитан.