Как только она вышла, её взгляд зацепился за ближайшие «холмы», расположенные со стороны леса. До этого она видела только нас и безмятежное озеро.

Конечно, то, что выглядело как холмы, – это прикованные к земле звери. Она остановилась, посмотрела на них, а затем уже обернулась:

– Что это такое?

Вопрос почему-то адресовался не отцу, не кому-либо другому, а мне. Как будто я, справочное бюро, отвечающее на все вопросы.

– Наша добыча.

Она нахмурилась, не поняв:

– Что?

Тяжело было подобрать слова, чтобы объяснить правильно, поэтому я замялся немного:

– Эм… ну… как бы объяснить… Точно! Это наш ужин!

Наступила странная пауза. Атмосфера вдруг стала напряжённой и неловкой.

– В смысле, ужин?

К нашему разговору постепенно подтянулись и другие. У каждого было своё мнение на этот счёт. Сама тема тоже была довольно серьёзной.

Чтобы не стоять на свежем воздухе, мы вошли в поместье и расположились за большим столом в главном зале.

Вообще, было предложение накрыть стол и поесть, так как все устали и были голодны, но это казалось несерьёзным.

До тех пор, пока отец не сказал:

– Мы не можем обсуждать добычу, пока голодны. Ведь тогда всё, о чём мы будем думать, – только еда!

Его слова были вполне логичны. Никто и не спорил. Неудивительно, что уже через несколько минут большой стол был накрыт едой.

Меню было простым, но сытным: горячее мясо, гарниры, свежие и тушёные овощи, фрукты, несколько видов салатов.

Запахи быстро заполнили зал, раззадорив аппетит. Голод дал о себе знать, и сначала никто не стал говорить, все молча ели.

Слышен был только звон ложек и вилок, стучащих о тарелки, да негромкое шуршание ткани, когда кто-то тянулся за хлебом или чашей с фруктами.

Когда наконец поели, откинулись на спинки стульев, и атмосфера немного разрядилась, мы перешли к делу.

Вообще, было два мнения. Первое – самое радикальное: убить всех зверей и пустить их на мясо.

Такое предложение звучало жестоко, но имело свои основания. Мясо этих существ обладало высокой ценностью.

Оно не только насыщало, но и оказывало серьёзное воздействие на организм: укрепляло тело, повышало физические характеристики, усиливало жизненную энергию.

В нашем мире существует не так много способов развивать свои способности. Один из них, именно через такую еду.

Специальное мясо, насыщенное энергией, могло дать ощутимый прирост в силе, выносливости и ловкости. Но у этого решения была и очевидная проблема:

– Мы не сможем сохранить такое количество мяса!

Скай напомнил, что пространственные ящики больше не сохраняют свежесть, как это было раньше. Он имел в виду мир «Катакомбы Чернобога».

Услышав это, я удивлённо поднял брови:

– Да?

Тот кивнул и, немного нахмурившись, добавил:

– Да. Много мяса испортилось. Нам пришлось просто выкидывать его. Оно начало тухнуть и вонять.

– Интересно...

Не найдя объяснения этому, я просто кивнул. Странность пространственных сундуков сбивала с толку.

«Почему раньше всё работало, а теперь нет? Возможно, изменения в структуре мира...»

Но факт оставался фактом:

– Сколько бы ни стоило это мясо, каким бы редким и полезным оно ни было – если его не переработать или не заморозить в течение суток, оно просто начнёт гнить.

А это уже: утерянное золото, потраченная впустую энергия и упущенные возможности. В итоге, при всём кажущемся богатстве добычи, мы столкнулись с реальностью: даже обладая таким количеством зверей, мы получили не благо, а большую головную боль.

Тогда прозвучала вторая идея. Взять от природы только то, что нам действительно нужно, а остальное вернуть обратно.

Суть была в том, чтобы завалить лишь одного зверя. К примеру, лося. Он и вправду выглядел особенно аппетитно: массивный, мощный, с плотным мясом и красивым мехом.

План заключался в том, чтобы аккуратно изъять всё ценное: рога, копыта, мясо, кости, сухожилия и, главное – шкуру.

Также стоило подумать о других органах, обладающих силой: сердце, печень, может быть, даже ядро – если оно у него есть.

Что удивительно, идея пришла от Небулы. Несмотря на то, что она была хобгоблином, в ней не было и тени кровожадности.

Наоборот, она всегда проявляла уважение к животным, к дикой природе. Любила зверей, не как домашних существ, а как равных.