– Ты что-то знаешь? – насторожилась я.

– Нет, все в порядке, – отмахнулся он. – Мне просто нравится тебя пугать.

Через некоторое время я осторожно поинтересовалась:

– И все же где твои родители? В Гонте?

– Они умерли, – произнес мальчик беспечно. – Примерно половину из них я и прикончил. Снова шучу, ты почему такая доверчивая?

– В каком конкретно пункте ты пошутил? Скажи уже прямо, есть у тебя близкие или нет? Ты в самом деле сирота?

– Сирота. Но близких хватает, – ответил он. – Мне есть куда податься, не переживай, сердобольная тетенька, на твоем иждивении не останусь.

Я даже не подумала разозлиться на выпад, лишь сочувственно покачала головой. Сейчас стало немного понятнее – дети от хорошей жизни быстро не взрослеют, а этот вел себя совсем не как ребенок. И какие могут быть претензии к его воспитанию, если он в столь юном возрасте остался без мамы и папы? О подробностях я расспрашивать не осмелилась – не хотелось бередить его раны.

– А откуда ты идешь? – сменила я тему.

На этот раз он ответил серьезно и будто задумчиво:

– Ходил по деревням, спрашивал, узнавал. Я кое-кого ищу.

Мне показалось, что для создания дружеской атмосферы мне не помешает говорить с ним в том же тоне и почаще иронизировать:

– Не веселую ли попаданку для приятного совместного путешествия?

Юта покосился на меня, а в зеленых глазках заплясал веселый огонек.

– Нет, тетенька, боюсь, что для предмета моих поисков ты слишком старенькая.

– Нашел тоже старуху! – возмутилась я. – Всего лишь в два раза тебя старше! Эх, ремня бы тебе всыпать.

– Ну, попробуй, – он все-таки издевался надо мной успешнее, чем я над ним. – Могу одолжить ремень, чтобы на это посмотреть.

– Это просто фигура речи, – я уже снова улыбалась. – Бить детей непедагогично! Лучше я буду терпеливой, доброй и своим примером покажу, что необязательно выпускать иголки по любому поводу!

В довершение своих слов я потрепала мальчика по бледной круглой щечке. Юта не шелохнулся, но посмотрел на меня так, что захотелось руку не только одернуть, но и отрубить по локоть, чтобы больше подобного не вытворяла.

А вечером мне пришлось убедиться, что местному полудракончику я в вопросах выживания и в подметки не гожусь. Мы остановились на ночлег возле чистого ручья. Я насобирала съедобных кореньев и ягод, тщательно их промыла и сложила ветки для костра. Затем кое-как подожгла самую сухую – артефакт увеличения силы очень помог. Но пока я обустраивалась, Юта куда-то ушел и уже через пару минут вернулся с тушкой зайца.

– Мясо! – невольно обрадовалась я, ведь уже приготовилась до конца пути существовать на веганской диете.

Паренек вынул из ножен короткий кинжал и принялся умело разделывать добычу. Этим попаданцы и отличаются от местных в первую очередь – в столице почему-то принято нас только превозносить, а полную неприспособленность к самым обычным делам вне цивилизации почему оставляют в стороне. Я похвалила Юту и поинтересовалась:

– У тебя и лук где-то припрятан? Как ты его убил?

– Я же наполовину дракон, тетенька. Опять забыла?

Действительно. Никак не могу привыкнуть к мысли, что этот ребенок в плане магической силы серьезно меня опережает. Если не ошибаюсь, он даже в настоящего дракона может обратиться… хотя по поводу нечистокровных представителей этой расы я точно не знаю. Пока готовили сытный ужин, этим я и поинтересовалась. Но Юта покачал головой и объяснил:

– Нет, не могу. Иногда у полукровок трансформация в боевую форму получается, но мне не повезло. Ничего, компенсировал другими способами. Знаешь, это как слепые, у которых оттачивается слух. Раньше я из-за этого сильно переживал – так хотелось обернуться и сжечь этот мир к едрене фене, но потом понял, что любые недостатки можно прикрыть развитием сильных сторон.

– Мудро, – оценила я. – Особенно благодарю за сохранение этого мира – а то бы мне и попасть некуда было.

– Ради тебя я этот мир и сохранил, – вновь пошутил он, протягивая мне палку с нанизанным поджаренным кусочком. – Пробуй, тетенька, должно быть готово.

Во время трапезы я обратила внимание на его нож – Юта отбросил его на траву для того, чтобы после помыть и протереть. Оружие было очень красивым, по серебряному лезвию растекались узоры, а рукоять напоминала музейный экспонат с древними, немного неумелыми и затертыми рисунками. Я захотела рассмотреть поближе, но мальчик впервые за все время напрягся и громко выкрикнул:

– Нет!

Но я не успела среагировать и уже дотронулась до рукояти. Теперь замерла и недоуменно посмотрела на Юту.

– Ты чего? Я же не собираюсь его у тебя отнимать. Ты меня за кого принимаешь? Разве я обижу ребенка? Или что, боишься, что порежусь?

Мальчик сосредоточенно смотрел на мои пальцы, которые я уже успела убрать, затем покосился на кинжал.

– Ты прикоснулась? – спросил он сухо.

– На секундочку всего! Не переживай, твое сокровище еще сильнее не заляпала! – немного раздраженно сказала я.