Его глаза распахнулись. Черт! Он собирался кончить.

Флоггер изменил угол наклона — теперь он бил не сверху, а снизу, достигая его яиц. Перед глазами у него все затуманилось. Недолго думая, Томас освободил правую руку из пут и сжал свой член. Той же рукой, которой доставлял удовольствие Эдди, он теперь сжимает свой член, подергивая его вверх-вниз с вампирской скоростью, пока порка продолжалась.

Он закрыл глаза, снова представляя, как полоски кожи, разрезающие его задницу и проникающие в щелку, становятся ласкающими пальцами Эдди, которые проникают в него, исследуя.

Со стоном он кончил, извергая семя себе на живот и позволяя ему пролиться на руку. Томас этого не планировал. предполагалось, что это будет простая порка.

То, что он настолько возбудился, что не смог сдержаться, мастурбируя на глазах у незнакомца, которые его порол, выбивалось из плана. Оставалось винить в этом его постоянно растущую потребность в Эдди.

Он должен что-то сделать, чтобы это подавить.

Томас закрыл за собой дверь и вышел на улицу. Он стер память парня и в спешке оделся. на ранах начала образовываться корочка, но боль все еще давала о себе знать.

Его задница чертовски болела, но это того стоило. Он никогда раньше не кончал так мощно и так быстро. Ему потребовалось всего несколько поглаживаний, прежде чем достигнуть оргазма. Эдди был его самой яркой фантазией.

В последнее время ему не требовалось больших усилий, чтобы возбудиться. Достаточно одной мысли об Эдди, и он становился твердым. Каждый вечер, просыпаясь, он сначала запрыгивал в душ и мастурбировал, представляя, как они с Эдди занимаются любовью.

И каждое утро, ложась спать в кровать, рукой поглаживал свой стояк, воображая обнаженного и наблюдающего за ним Эдди перед собой. А затем представлял, как Эдди наклоняется над раздвинутыми ногами Томаса и берет его член в рот. Каждый раз он засыпал с этой картинкой перед глазами.

Теперь у него появилось больше деталей, которые он мог добавить к своим фантазиям: он узнал, каков на ощупь член Эдди, и как двигается его тело, когда он вонзается в его руку с такой страстью, словно отчаянно этого хотел.

И теперь он знал, как Эдди целуется. Насколько мягкие его губы, и каков его язык на вкус. Почувствовал, как Эдди вздрогнул в его объятиях, когда Томас облизал его клыки. Это была сладчайшая из побед. Но продлилась недолго.

Томас потер подбородок. Он все еще помнил, как кулак Эдди впечатался ему в лицо, когда он пришел в себя — в его глазах полыхала ярость. Эдди утверждал, что не гей. И он сделал это все только для того, чтобы одурачить четырех вампиров, висевших у них на хвосте.

«Чушь собачья!»

За всем этим скрывалось что-то еще. Ни один гетеросексуальный мужчина не стал бы так целовать другого мужчину и отвечать на ласки с таким энтузиазмом, как Эдди, если совсем ничего не испытывал.

Должно быть что-то еще! Он не хотел верить, что Эдди просто разыгрывал представление. Хотел надеяться, что между ними что-то большее.

Томас подошел к своему припаркованному мотоциклу и достал ключи.

— Помогло? — раздался мужской голос у него за спиной.

Томас развернулся на пятках и уставился на темную фигуру, выступившую из тени соседнего здания. Мужчина был одет в темную одежду, которая выглядела повседневно, но дорого. Волосы коротко подстрижены, лицо ровное и немного бледное.

Не было сомнений в том, что мужчина вампир… которого он никогда не видел. Темная сила клубилась вокруг него, смешиваясь с аурой. Она была слабой, но, тем не менее, присутствовала. Томас сразу же ее узнал.

Но не собирался связываться с вампиров, в жилах которого текла кровь Каспера.

— Не понимаю, о чем ты.

На губах незнакомца заиграла беспечная улыбка.

— О, мы все это пробовали и, в конце концов, сдались. Это не работает. По крайней мере, недолго. Сила внутри возрастает. Она прорвется, когда ты меньше всего ожидаешь.

— Чего ты хочешь? — рявкнул Томас.

— Разве это было не очевидно из моего письма? Прости, что не подписал. Я Ксандр.

То, что письмо пришло от него, не стало неожиданностью. Только один из учеников Каспера мог это написать. Потому что только они знали о темной силе, что несла им всем кровь Каспера.

Томас стиснул зубы.

— Ты пытаешься мне угрожать?

— Наоборот. Меня послали пригласить тебя к нам присоединиться. Ты — один из нас, и не можешь этого отрицать.

— Я никогда не стану одним из вас! — закричал он, чувствуя, как удлиняются его клыки.

— Так ты говоришь сейчас, но, как только почувствуешь, что сила увеличилась, не сможешь сопротивляться. Его кровь сильна в тебе, как ни в ком из нас. Ты был одним из его первых.

— Я уничтожил эту силу. Точно также, как уничтожил Каспера.

Формально это было правдой… Роуз застрелила Каспера, или Кигана, как он тогда себя называл, хотя Томас убил бы его, если бы Уэсли не вмешался и не нарушил его концентрацию заклинанием. Но это не имело значения. Фактически он стал причиной смерти Каспера.