Преподаватель сказал, что скоро состоится открытый урок. Несмотря на то, что Ами недавно начала заниматься, она тоже будет участвовать.

Я понимаю, что Влад вряд ли сможет вырваться посреди рабочего дня, поэтому думаю, не пригласить ли нам Аслана. Чисто теоретически. Тем более Ами часто о нём вспоминает — каждый день, просыпаясь и засыпая. Даже прерывает сказки, чтобы заговорить о нём или о Луне. Она явно скучает, и это заставляет сердце болезненно сжиматься.

Взрослые… не всегда знают, как поступить правильно. Иногда жизнь ставит нас перед такими испытаниями, что приходится действовать наугад, полагаясь только на интуицию.

— Помнишь наши правила? — спрашиваю дочь, втыкая последние шпильки в её волосы.

У других девочек пучки выглядят идеально ровными, без единой выбивающейся прядки, но у меня пока нет должной сноровки, чтобы сделать причёску так же аккуратно.

Перед тем как записать Ами в балетную школу, я посмотрела несколько видеоуроков в интернете, но реальность оказалась сложнее: неуправляемые кудри, недостаток времени и гул в раздевалке превращают каждую попытку в сражение.

— Конечно, помню. Ждать тебя здесь, что бы ни случилось.

— Да, я ненадолго съезжу к косметологу, но обязательно тебя заберу.

— Хорошо, — цокает языком Амелия, явно устав повторять одно и то же. — Я могу идти?

Поцеловав дочь в щёку и вытерев след от помады, я быстро киваю и слегка подталкиваю её в спину.

В танцевальном зале играет классическая музыка, наполняя пространство спокойным ритмом. Девочки выстраиваются у станков, а преподаватель прохаживается вдоль ряда, начиная разминку.

Дорога от школы до косметологического центра занимает всего пятнадцать минут, так как город пока не перегружен пробками. Во время ожидания окончания занятия я стараюсь не терять времени даром. Редко удаётся просто посидеть в кофейне через дорогу, но даже в эти моменты я часто занимаюсь насущными делами.

К своему косметологу я хожу уже не первый год. Последние события показали, что в мире нет ничего по-настоящему фундаментального, но, лёжа на кушетке на карбокситерапии, мне кажется иначе.

Попасть на приём стоило немалых усилий, но удалось договориться по бартеру: мой косметолог является клиентом моей студии, а буквально на днях я продала ей дизайнерские аксессуары почти задаром.

Из центра я выхожу на парковку, чувствуя лёгкую усталость, смешанную с удовлетворением от небольшого перерыва для себя.

Город постепенно густеет, наполняясь автомобилями. Я посматриваю на часы, понимая, что пока вполне укладываюсь в график.

Отвлекшись на секунду на телефон, лежащий на пассажирском сиденье, я не замечаю, как машина впереди резко тормозит. Раздаётся глухой удар, и меня бросает вперёд.

Голова сталкивается со стойкой, вызывая резкую боль над бровью. Я инстинктивно касаюсь места удара — кожа тёплая и влажная. Запах — солёный и металлический.

Чуть дрожащими руками я открываю дверь и выхожу из машины, стараясь сохранять спокойствие. На моём водительском стаже это первая серьёзная авария. Если не считать случай, когда я слегка вписалась бампером в фонарь.

Ко мне уже направляется второй водитель — мужчина с хмурым и грозным лицом, одним своим видом вселяющий панику.

— Ну и что это было? — раздражённо говорит он, осматривая свою машину, на которой видна вмятина. — Ты, блядь, слепая или что?

— Простите, давайте решим проблему на месте, — дружелюбно предлагаю. — У меня нет налички с собой, но я оставлю контакты и подвезу нужную сумму сразу после того, как заберу дочь с балета и отправлю её к няне.

— Нихуя. Будем оформлять официально. Ты нехило ебнула мою тачку. Даже если повреждения кажутся минимальными, внутри может быть что-то поломано, а ремонт потом вылезет в копеечку.

Параллельно я набираю номер Влада, чувствуя в воздухе тяжёлую, агрессивную энергетику. Разбираться с криками и матами — явно не по мне. Особенно с мужчиной, который выше меня на голову и тяжелее на добрых сто килограммов!

Правда, вместо гудков я слышу автоматический голос оператора, который сообщает, что абонент вне зоны действия сети. Тихо ругнувшись, я сдерживаю нарастающее раздражение и начинаю лихорадочно обдумывать, как выпутаться из этого самой.

В критической ситуации мозг мгновенно выбирает самый приемлемый вариант из сотни возможных. Если бы няня не сидела дома с поломанной ногой, это заметно упростило бы задачу, но пальцы уже автоматически находят в телефонной книге номер Аслана.

— Привет! Ты в городе? — резко выпаливаю.

Второй участник ДТП недовольно ворчит, проклиная меня на чём свет стоит, и я прикрываю ухо ладонью, чтобы сосредоточиться. Я могла бы позвонить Лере или Нине, но почему-то считаю, что с Тахаевым будет быстрее и… как-то надёжнее.

— Да. А что?

— У меня к тебе важное дело, — рвано выдыхаю. — Я скину адрес, где нужно забрать Ами. Преподаватель танцев будет в курсе. У меня… никак не получается.

Мне не приходится долго объяснять причины, оправдываться или упрашивать. Спустя пять минут Аслан пишет, что уже в дороге. Я тем временем выставляю знак аварийной остановки, делаю фото с места происшествия и сообщаю в полицию и страховую.