— Хорошо, Даня, я согласна. Только не разочаруй меня! — Она обняла нас с дочкой. Наши губы встретились. Боже, как я давно не ощущал этого божественного вкуса её сладких губ!!!

Аврора

Когда Глеб улетел на тот прииск, я даже вздохнула с облегчением. Он не будет какое-то время видеться со своим замом. Но спустя некоторое время, стала скучать по нему. Ложась вечером в постель, спала на его подушке. Так как мне казалось, что на ней ещё остался запах мужа. Как-то вечером он позвонил мне оттуда по спутниковой связи.

— Але? Аврора?! Здравствуй, малыш. Как ты? — Его голос показался мне странным, чуть хрипловатым и ещё он говорил в нос.

— Глеб, что у тебя с голосом?

— Всё нормально. Это просто телефоны искажают голос.

— Не обманывай меня. Ты заболел? Простыл? Скажи мне правду.

— От тебя ничего нельзя скрыть. Да, схватил тут насморк. Ничего страшного.

— Глеб, одевайся теплее, не лето уже. А лекарства есть какие-нибудь?

— Есть не беспокойся. Аврора, ну ты чего? Не сопи в трубку.

— Глеб, я уже соскучилась по тебе.

— Я тоже. Нет привычной теплой и мягкой жены под боком. — Услышала его смех и тут же кашель.

— Глеб, ты кашляешь? Насколько всё серьёзно?

— Аврора, прекрати. У меня всё нормально. Лучше расскажи, как там у вас?

— У нас без изменений. За исключением, Данил приехал к Ксюше.

— Серьёзно?

— Да, а ты разве не знаешь?

— Нет. Хотя мы с мамой говорили на эту тему. Всё же считаю это преждевременным.

— Глеб, как ты можешь? Данька любит Ксюшу, у них дочка родилась. И Ксюша Даню любит. Ты бы видел её! Он остался в Усадьбе, у Ксюши. Утром она вся светилась. Улыбалась, была счастлива. Глеб, она женщина, которая нашла своё женское счастье. Ты думаешь для этого много надо? У неё есть любимый мужчина, с которым не надо прятаться. Есть дочь от этого мужчины. А Даня то как счастлив. Тем более, Рене нет. Это печально, но такова жизнь.

— Ладно, дорогая, закрыли эту тему. Как ты себя чувствуешь?

— Более-менее. По утрам, конечно, тошнит. Но терпимо. Днём вообще ничего не чувствую. Спокойно работаю в центре… Глеб, а ты когда вернёшься?

— Скоро. Мы уже почти всё сделали. Привезу тебе подарочек. Сюрприз.

— Правда? А какой?

— Узнаешь.

— Теперь я не успокоюсь. Скажи, какой?

— Аврора, если я скажу, то он перестанет быть сюрпризом.

— Ну и пусть перестанет. Скажи?

— Любопытной Варваре, на базаре нос оторвали,

— Тогда я буду плакать. И тебе будет стыдно, что довёл беременную жену до слёз.

— Это нечестно. Аврора, это смахивает на шантаж и вымогательство. Я никогда не думал, что ты, моя жена, мать моих детей, встанешь на такую скользкую дорожку. О горе мне!

— Какую ещё скользкую?

— На путь уголовщины. Вымогательство и шантаж — это статья, дорогая. Но у нас хорошие адвокаты, думаю тебе много не дадут. Особенно учитывая твое положение.

— Тебе смешно? — А у самой губы стали разъезжаться в улыбке.

— А тебе нет? Да ладно, я уже вижу на твоих прекрасных губах улыбку.

— А сколько немного мне дадут?

— Года полтора расстрела. Но я буду приходить к тебе на свидания. Представь, как романтично. Тебя приводят в зековской униформе, с номером на телогрейке, в платочке. Нам дают три дня. Я тебе привезу конфет, чай и кусок сала.

— Я не люблю сало.

— Ничего, на зоне полюбишь. Короче, не отвлекайся. Зато представь, какая ты будешь голодная до мужчины. Думаю, набросишься на меня, как только дверь за собой закрою.

— Ошибаешься. Сначала, Глеб, я наемся сала, потом конфет. Причём без чая. И вот только потом у нас будет бешеная любовь.

— Ты уверена, что после такого меню у нас что-то будет?

— Уверена. Причём я буду в телогрейке с нашивкой, где будет значится моя фамилия, инициалы, номер отряда. Вроде так у зеков делается?

— Почему в телогрейке?

— Ну а как? Зека все в телогрейках ходят.

— То есть в телогрейке и в косынке?

— Конечно. Без этого никак.

Потом оба смеялись.

— Аврора, знаешь, я тут за Стивом наблюдаю, так вот, у него тут любовь образовалась всей его жизни.

— Правда? И как успешно?

— Пока не совсем. Она гордо не сдаётся, как крейсер «Варяг». Но подвижки уже есть.

— Как интересно! А Стасу пора. А то он всё один и один. Да и Юленьке мама нужна. Не будет же он с дочерью о чисто женских делах разговаривать?!

— Согласен. Народ у меня забился тут, насчёт сроков, когда крепость падёт. Все с интересом наблюдают.

— Вам делать нечего, ставки на людей делать?