— Глеб, мы с Авророй поговорили. — Сказала мне мама, когда я сел в свободное кресло. — Обо всём поговорили. Девочке сейчас очень тяжело. Ты должен это понять.

— Я понимаю, мама. Я пытаюсь быть внимательным, ласковым и тактичным. Но она не отвечает мне.

— Это так. Она продолжает тебя любить. И сама страдает от того, как ведёт себя с тобой.

— Мам, ты разобралась, что с ней? Я разговаривал с нашим психологом, который работает с Авророй. Но она с ним не идёт на контакт. Он пока ничего сделать не может.

— Всё верно. Я с Геннадием Степановичем тоже разговаривала. Всё дело в том, что у Авроры стал развиваться комплекс, даже два. И меня это очень тревожит.

— Что за комплексы? — Смотрел на маму встревоженно.

— Один из них, это чувство вины, перед тобой, передо мной, перед дедушкой и всей нашей семьёй.

— За что? Я не совсем понял.

— За то, что не смогла выносить и родить нормального, здорового ребёнка.

— Мам, но такое случается. Никто в этом не виноват и она тем более. Кроме того, она не бесплодна. Хоть от беременности и пришлось избавляться путём хирургического вмешательства, но меня заверили в больнице, что Аврора способна ещё родить. Просто нужно лучше подготовится. Дать её организму восстановится. Не знаю, пройти дополнительно курс лечения, витамины там разные. Я готов всё сделать, что будет от меня зависеть.

— Случается, сынок. Но вот здесь начинает своё отрицательное воздействие следующий комплекс, она не верит в то, что следующая беременность будет удачной. И она очень боится. Она боится забеременеть вновь. Наверное, поэтому она и попросила у тебя разрешения спать отдельно. Я сегодня переговорила с одним психиатром, хорошей моей знакомой. Обрисовала ей всю ситуацию. Аврора перенесла очень сильный стресс. От которого она пока ещё не может оправится. Выздоровление идёт очень медленно. И если вторая беременность окончится провалом, такое тоже нельзя исключать, то её психика может просто не выдержать. Так мне сказал специалист. Но для полного, развёрнутого ответа, нужно обследование. Глеб. Аврора мне призналась, что боится близости с тобой, именно из-за того, что боится забеременеть. Но при этом очень её хочет с тобой. Она боится потерять тебя. Ведь ты молодой, практически уже восстановившийся мужчина и тебе нужна женщина. Она всё это понимает. И ещё боится, что мы её выгоним.

— Выгоним? Бред какой-то. Выгнать я её могу только в одном случае, в случае её измены. Во всех остальных случаях нет.

— Тогда, может, определить Аврору в соответствующее медицинское учреждение? Есть очень хорошие клиники закрытого типа. Пройдёт курс лечения? — Проговорил неожиданно, молчавший до этого дед. Мы с мамой посмотрели на него удивлённо.

— Не понял, деда? Ты что, хочешь мою жену в психушку засунуть?

Он поморщился.

— Глеб, слишком грубо — психушка. Можно выразится более нейтрально.

— А по мне так психушка, она и в Антарктиде психушка. Нет. Для меня это абсолютно не приемлемо. Аврора не психопатка. Я против. Тут нужно, что-то другое.

— Это сейчас не психопатка. Но ты же не знаешь, что варится у неё в голове? Многие проходят подобный курс лечения. Ничего такого в этом нет. Особенно если это позволит купировать развитие каких-то негативных последствий.

— Папа! — Маме тоже не понравилось предложение деда. — У Авроры стресс. Психологический надлом, но не психическое заболевание. Глеб прав, определять её в психиатрическую лечебницу может только ухудшить в моральном и психологическом плане состояние Авроры.

— Дед, ты в своё время заставил меня жениться на Авроре. Ты сказал, что я должен научится нести ответственность за свою семью, в первую очередь, за свою жену, за своих детей. Я взял на себя эту ответственность. Я отвечаю за Аврору. И я считаю, что психиатрическая клиника — это не выход. Нужно что-то другое. Такое, где она может обрести душевный покой. А так же пройти курс лечебно-оздоровительных процедур. Но это ни в коем случае не должно быть связано с психиатрией, даже завуалированно.

— Глеб прав, папа. — Мама задумалась. — Есть одно место. Пансионат. Туда просто так не попадёшь. Находится в 200-х километрах от Москвы. Место изумительное. Расположен в красивом месте. В бору из сосен и елей. Сосен больше. Тишина, покой. И рядом берег небольшого озера. И лечебные процедуры там есть. Я была там в прошлом году. Меня туда возил Вадим. — Заметил, как глаза мамы как-то странно блеснули, словно она вспомнила что-то незабываемое и счастливое. Даже слегка покраснела. Но быстро взяла себя в руки. Увидел улыбку на губах деда. — Мы провели там целую неделю. Гуляли по дорожкам среди сосен и елей. Сидели в беседке. Даже купались в озере. А ещё, после дождя, когда показывается из-за туч солнце очень сильно начинает пахнуть хвоей. Вот сядешь на лавочку, закроешь глаза, дышишь и не можешь надышаться этим воздухом. Там есть лечебные грязи, бассейн, лечебный массаж и многое другое. И самое главное, это не психиатрическая клиника. Номера светлые и комфортабельные. Считайте, как на курорте. Я попрошу Вадима, он договорится. Мы оплатим нахождение там Авроры. Уверена ей сейчас это нужно. Там, кстати и очень хороший психолог есть. Возможно, она сможет раскрыть Аврору. Поработать с ней. А здесь ей сейчас находиться нелегко. И тем более видеть Ксению.

— Ксению? — Переспросил я. — А что не так с сестрой? У них же с Авророй очень хорошие, тёплые отношения были. Хотя, Ксюша мне жаловалась как-то, что Аврора старается её избегать.

— Конечно. Беременность Ксении видна невооруженным глазом. А для Авроры это очень больно видеть. Она и от этого страдает. Ведь Ксения к ней привязалась. И Аврора тоже. Что для меня было, если честно удивительно, ведь моя дочь ни с кем близко не сходилась, а особенно с женщинами. Но, что есть, то есть. С Ксюшей я поговорю. Пусть не обижается на Аврору. Пройдёт время и всё наладится. Главное сейчас ошибок не наделать.

— Как Аврора воспримет, что её хотят отправить в пансионат? — Спросил дед. — Может подумать, что мы хотим от неё избавится. Как бы хуже не вышло?

— Я поговорю с Авророй. И если нужно, то они с Глебом вдвоём туда поедут. Что скажешь, сын?

— Если необходимо, то поеду. Но у меня сейчас очень плотный график. Я ведь только недавно вышел, так сказать на полный рабочий режим. Хорошо хоть от костылей избавился. Вон с тростью хожу, как дед! — Я усмехнулся. Дед тоже. — Правда у дедушки трость круче!