Подумайте о том, что сказал глава СС Генрих Гиммлер в своей речи перед старшими лейтенантами в октябре 1943 года, когда он подробно описал, чего нацисты хотели добиться с помощью Холокоста: "Мы можем говорить об этом между собой, но мы никогда не будем говорить об этом публично. . . . Я имею в виду эвакуацию евреев, истребление еврейского народа. . . Это, - сказал он, - страница славы в нашей истории, которая никогда не была написана и никогда не будет написана". Гиммлер и его эсэсовцы были одними из самых злобных людей в истории человечества, но даже они пытались скрыть свои преступления. Здесь же, в 2023 году, в лице ХАМАСа, были люди, которые хвастались своими преступлениями, гордились своими преступлениями и действительно хотели транслировать свои преступления на весь мир.1

Что делать миру против таких групп смерти, таких культов смерти?

Для многих людей на Западе ответ, похоже, заключается в том, чтобы игнорировать его или отмахнуться от него. За последние годы теракты с массовыми жертвами произошли во многих западных городах - от Нью-Йорка, Вашингтона и Пенсильвании до Лондона, Манчестера, Парижа, Ниццы, Берлина, Стокгольма и других. Однако в большинстве случаев реакция была неадекватной. За исключением событий, произошедших сразу же после 11 сентября, тенденция заключалась в том, чтобы отвести взгляд или сделать вид, что проблема не существует.

После того как двадцать два человека - в большинстве своем молодые девушки - были взорваны террористом-смертником на концерте Арианы Гранде в британском клубе "Манчестер Арена" в 2017 году, реакцией, навязанной общественности СМИ и другими людьми, стало исполнение песни Oasis - "Don't Look Back in Anger". Как будто после того, как двадцать два молодых человека разнесли свои тела на куски бомбой, начиненной гвоздями и шарикоподшипниками, главное - не злиться. Но почему? Если убийство молодых женщин за то, что они были на концерте, не должно вызывать гнев, то что же тогда должно? Возможно, британцы, как и другие люди, просто не знали, что с этим делать.

Я также задавался вопросом, почему граждане Израиля кажутся такими уникальными среди жертв. Почему они казались единственными людьми на земле, которые, подвергшись жестокому нападению, либо не вызывали сочувствия у всего мира, либо вызывали его лишь на несколько часов - если это было так.

Я много думал об этом в последующие месяцы. Я приехал в Израиль, как только смог, и сразу же отправился на места массовых убийств. В последующие месяцы я провел много долгих дней с выжившими, родственниками убитых и семьями людей, взятых в заложники. Я и сам побывал в Газе, в том числе через ту часть пограничного забора, которую в тот день прорвали террористы. Я близко видел кампанию Израиля по разгрому ХАМАС и возвращению заложников в свои дома.

Немногим армиям в истории приходилось вести войну на столь концентрированной, застроенной и заминированной территории, где другая сторона намеренно разместила свою военную инфраструктуру внутри и среди гражданских зданий - мечетей, школ, домов и больниц. Ни одной из сторон не пришлось сражаться с оппозицией, руководство которой (как явствует из перехваченных сообщений лидера ХАМАС в Газе) считает гибель своих гражданских лиц желательной, поскольку это может дать им преимущества в войне за международное общественное мнение. Ведь в нашу эпоху война ведется не только на поле боя, но и в попытках делегитимизировать конфликт за рубежом, превращая жертв в виновных, а виновных - в жертв. Мне кажется, что право Израиля вести такую войну и победить в ней жизненно важно не только для него самого, но и для того, чтобы Британия, Америка и все остальные западные страны могли вести такую войну, если - или когда - придет время.

Короче говоря, я решил не просто разобраться в случившемся, но и стать свидетелем. В прошлом многие злодеяния были допущены, потому что люди позволяли им продолжаться или скрывали их. Я был полон решимости не допустить этого.

И я следовал за фактами, куда бы они меня ни привели. В моргах Тель-Авива я навещал патологоанатомов, которые пытались опознать тела погибших, и своими глазами видел ужасные разрушения, нанесенные ХАМАСом. Я беседовал с политическими и военными лидерами, пытаясь понять, что произошло в тот день, что не удалось и какие уроки можно извлечь. А в израильских тюрьмах строгого режима я встретился лицом к лицу с террористами ХАМАС, устроившими в тот день массовые убийства, и посмотрел в глаза людям, которых узнал на кадрах жестоких расправ.

Все это имело огромное значение для меня как для человека, которому небезразлична судьба единственной процветающей демократии на Ближнем Востоке и единственного еврейского государства в мире. Но для меня это важно еще и потому, что я верю: то, на что смотрел Израиль в тот день, - это реальность, на которую мы все можем посмотреть в скором времени - и которую некоторые из нас уже увидели мельком.

Многим людям на Западе сегодня некомфортно говорить о добре и зле в таких терминах, как . В нашем все более секулярном обществе многим кажется, что такие слова - это часть прошлого, слишком упрощенное представление для нашего гораздо более тонкого и понимающего времени. Мы даже привыкли к тому, что преступники в нашем обществе, совершающие ужасные поступки, должны совершать их по какой-то причине. Что им должно быть какое-то объяснение, несомненно? Одна из причин популярности документальных фильмов и книг о реальных преступлениях заключается в том, что мы воображаем, будто можем обнаружить источник чьего-то поведения. Как будто даже массовый убийца может быть каким-то образом объяснен.

Но мне кажется, что это мы что-то упускаем. Зло действительно существует как сила в мире. Это единственное объяснение того, почему некоторые люди совершают определенные поступки. 7 октября 2023 года многие израильтяне смотрели в лицо чистому злу - 1200 из них в последние минуты своей жизни. Люди просили, умоляли, а в некоторых случаях и взывали к милосердию. Но их все равно убили.

В то же время мне кажется очевидным, что в мире существует и такая сила, как "добро". Как я вскоре узнаю, в тот же день она была продемонстрирована огромным количеством людей. Борьба между добром и злом может показаться некоторым слишком манихейской. Однако именно они в поисках бесконечных тонкостей и безграничного понимания упускают один из величайших расколов в мире.