Я дожаривала котлеты и доделывала овощной салат, когда из своей комнаты вышел Лёва, сообщил мне, что закончил делать уроки, а потом, плюхнувшись на табуретку, неожиданно спросил:

— Мам, а ты знаешь, что у папы есть второй телефон?

Я обернулась, едва не уронив кулинарную лопатку, и переспросила:

— Что, прости?

— Второй телефон, — хмуро повторил Лёва. — Я сегодня видел мельком. В бардачке. Я задержался немного, к Генке заходил за тетрадкой, папа меня на полпути увидел и предложил до школы подбросить, чтобы я точно не опоздал. Вот тогда я и заметил.

— Ну… — протянула я, не зная, что сказать. В принципе, если у Кости и вправду кто-то есть, то это вполне объяснимо. — Может, это старый? Папа же менял трубку перед Новым годом.

— Перед прошлым Новым годом, — уточнил Лёва, и я улыбнулась.

— Да, наверное. Летит время.

— Я у него спросил, что это за телефон, — вздохнул сын. — Папа отшутился. Сказал, что он пару раз забывал мобильник дома или на работе и это — запаска. Даже показал мне её. Она была выключена.

— Всё вроде логично, — произнесла я осторожно, не зная, верю или нет подобному объяснению.

— Вроде да, — кивнул Лёва. — Я просто хотел, чтобы ты знала. Потому что… ты ведь не в курсе?

— Не в курсе чего?

— Этой запаски. Вот что мне кажется подозрительным, мам. Будь эта труба на самом деле запасной, мы бы знали, что она у папы в бардачке валяется. А раз мы не в курсе — значит, дело нечисто.

— И это тоже логично, — признала я. Говорить: «Даже ещё логичнее» — я не стала.

— Угу. Вот я и не хочу, чтобы папа тебя обманывал. Почему он не сказал про запаску? Я случайно её заметил, сразу спросил — и он выдал эту легенду. Мне она показалась заготовленной.

— Знаешь, Лёв… — Я выключила котлеты и сварившуюся гречку, подхватила со стола салатницу с овощным салатом и поставила её перед сыном. — Я думаю, у нас с тобой может быть мания преследования.

— Нет, мам, тут какое-то другое название должно быть.

— Скорее всего, но я в маниях не разбираюсь. Ничего же не случилось. Ну, телефон в бардачке выключенный. Может, папа просто забыл про него рассказать? Так бывает. Вылетает из головы, и всё. А мы тут с тобой уже теорию заговора развели.

— Я это вполне допускаю, — кивнул мой серьёзный сын. — Но ты должна знать. Я и папу предупредил, что всё тебе расскажу, он ещё рассмеялся так нервно… Мне не понравилось.

Учитывая наш с Костей утренний диалог — нервный смех меня совсем не удивлял.

— Спасибо, что рассказал, Лёва, — я погладила своего мальчика по голове и ободряюще улыбнулась. — А теперь давай ужинать.

Надежда

В середине нашей с Лёвой трапезы пришёл Костя. С букетом белых роз, увидев которые, я напряглась, почувствовав невольную тошноту. Как в том мультике про волка и пса: «Шо, опять?!»

Нет, только не во второй раз. Если ему не за что виниться, то пусть и не винится! А если есть за что, то лучше развод.

Костя, не подозревающий о моих мыслях, ласково улыбнулся, глядя на меня, и проникновенным тоном произнёс:

— Это тебе, Надь. Сейчас, конечно, ещё не восьмое число, но я решил порепетировать. А восьмого, само собой, тоже подарок будет.

— Не надо меня так одарять, — вздохнула я, но протянутый букет взяла. Ну а куда его? Не в помойное ведро же? Да и розы жалко, они не виноваты, что Костя пытается меня задобрить. Опять на те же грабли! Два года назад ему психолог говорил, что не нужно покупать доверие подарками, от этого ещё противнее становится, но то ли Костя забыл, то ли решил пойти по проторенной дорожке.

— Да я тебя и не одаряю, — покачал головой муж и неожиданно обратился к Лёве: — Мама у нас — чудо, сынок. Другие женщины от мужа то шубу, то машину, то новый телефон требуют. А нашей вон даже цветов не надо.

— Дорога ложка к обеду, — пробурчал Лёва и встал из-за стола. Серьёзный такой, хмурый даже. — Пойду я. Уроки надо доделать.

Сын убежал, а Костя, проводив его взглядом, сел за кухонный стол, глядя на то, как я обрезаю розы, засунув их под кран со струёй холодной воды, и поинтересовался:

— У Лёвы проблемы, что ли? Какой-то он мрачный.

Врать я не стала.

— Подозревает тебя кое в чём.

— Ещё один, — вздохнул Костя с безнадёжностью несправедливо обвинённого. — Слушай, Надя… Давай я тебе отдам свой запасной телефон, проверишь его? Можешь даже выписку какую-нибудь заказать у провайдера, уверен, такие есть. На какие номера звонки были и так далее…