Если бы от взглядов могли загораться вещи, то боюсь дворец Родриго в этот день бы сгорел дотла и не по одному разу. Столько ненавидящих друг друга людей в одном месте я ещё ни разу не видел и, казалось, достаточно было одной искры, чтобы всё взорвалось. К счастью, рядом со мной молчаливыми тенями были Джованни Медичи, в своём красивом зелёно-красном костюме и Родриго Борджиа в алых кардинальских нарядах, что немного сглаживало обстановку, как и тот факт, что я постоянно всем, кто начинал пререкаться друг с другом и ссориться, угрожал пожаловаться на них папе. И не тому, что остался в Кастилии и не очень меня любил, а нормальному такому Римскому папе, который мог своей волей нагнуть здесь любого.

Когда мы наконец сели обсуждать сам мирный договор, все с удивлением посмотрели на стоящий отдельно фуршетный стол, где стояли закуски и вода, ровно на один укус, чтобы для тех, кто проголодался, мог подойти, взять пару маленьких бутербродов или канапе и снова вернуться к работе.

То один дворянин, то другой всё быстро опробовали и к столу потянулись люди, а Марта зорко за всем смотрящая, всё тут же обновляла. Пусть такая, но своевременная еда без капли вина на столе, немного сбавила накал, и Родриго Борджиа заговорил первым, объясняя зачем мы здесь собрались и что будем обсуждать. Я специально попросил его помогать мне, чтобы мы были добрым и злым переговорщиком, мне понятное дело отвелась роль злодея: маленький, уродливый карлик с хмурым лицом не выражал ни капли сочувствия ни к кому из присутствующих, а добрый кардинал Родриго Борджиа всех мирил и успокаивал. И в конце концов Орсини и Колонна предпочитали больше общаться друг с другом через него, но если вдруг они начинали артачиться, не соглашаясь с пунктами мирного соглашения, то Родриго не моргнув и глазом звал меня, и я тут же начинал всем угрожать, истерить, говоря, что прямо сейчас поеду в Апостольский дворец, так что взрослые мужчины, стиснув кулаки и ненавистью смотря теперь и на меня, снова были вынуждены обращаться к Родриго Борджиа. Джованни Медичи, смотря за этим спектаклем изредка хлопал мне в ладоши, когда этого никто не видел.

Таким нехитрым методом, к моему и всеобщему удивлению, мы договорились и согласовали все пункты договора всего лишь за восемь часов. Я вообще думал, что уйдут на уговоры несколько дней, так что когда все поставили подписи под договором, и поняли, что нужна только подпись папы, на что я тут же всех заверил, что завизирую документы и они просто пусть меня подождут, не передравшись при этом.

На меня очередной раз злобно посмотрели, и я быстро ретировался, поскольку кардинал Латино Орсини уж слишком как-то сильно ласково смотрел на меня, когда я сказал ему, что моя одна нога тут, а вторая уже в Апостольском дворце.

Открывать с ноги двери во дворце, где обычно царил только покой и тишина, оказалось отдельным видом удовольствия, но никто не возмущался, более того при виде меня все выстилались так низко, что я попал к счастливому Пию II, к которому пришёл портной, чтобы снять мерки для парадного одеяния на воцарения на должность папы, очень быстро. Я полизал папе зад, получил подписи и вернулся домой, где всё ещё никто никого не убил. Раздав копии договора участвующим сторонам и дождавшись, когда Орсини и Колонна, получив обратно оружие разъехались, я повернулся к задумчивым Родриго Борджиа и Джованни Медичи.

— Боже, я не верю, мы это сделали! — воскликнул я и трижды перекрестился.

— Ты был бесподобен Иньиго, в роли мелкого, противного злодея, — хмыкнул Медичи, — просто попал в образ.

— Да с такой внешностью как у меня, синьор Джованни, мне особо и трудиться для этого не пришлось, основную работу сделал Родриго, — я поклонился усталому кардиналу.

— Нанятые тобой юристы, тоже пришлись очень кстати, когда все стали искать всякие подводные камни в договоре, — вздохнул он, — и в целом я поражён уровнем организации, впервые с таким встречаюсь. Ты как всегда бесподобен!

— Поднатаскался в Риме, — я развёл руки в стороны, — этот город оживляет во мне скрытые таланты.

Оба мужчины странно переглянулись.

— Идём ужинать? — поинтересовался я у них, — мне кажется мы заслужили это.

— Можно и не только ужинать, — Родриго задумчиво посмотрел на меня и Джованни Медичи, — как насчёт милых синьорин?

Медичи улыбнулся.

— Если только не в публичное место, моя жена крайне ревнива.

— Не волнуйтесь синьор Джованни, — хмыкнул я, — Родриго держит отдельный дом и отдельных девушек, только для себя и своих друзей.

— Ничего же не изменилось? — поинтересовался я у кардинала.

— С момента твоего последнего визита, поменялись только девушки, — чуть склонил голову кардинал, с лёгкой улыбкой на губах.

— А как же Камилла? — удивился я, — недавно я её вспоминал.

— Она мне надоела, — он пожал плечами, — я оставил ей дом и нашёл себе другую.

— А она живёт там же? Я хотел её проведать, по одному делу.

— Да, там же, открыла на первом этаже какую-то лавку и торгует в ней, — кивнул Родриго, отвечая мне о девушке с полным безразличием.

— Ну тогда уже завтра, — решил я, — так что, синьор Джованни? Едем?

— Судя по вашему уверенному виду, — улыбнулся Медичи, — вы это делаете вместе не впервые, так что я в деле.

Родриго улыбнулся, сказал, что позовёт своего брата, поскольку хочет его познакомить с наследником такого знаменитого флорентийского дома, как Медичи и вскоре мы отправились в новое место вчетвером. Для меня там ничего интересного не происходило, мужчины пили вино, играли с девушками, танцевали и всё прочее, а я лишь поддерживал разговоры и старался не мешать им. Пришлось правда и мне выпить немного разбавленного водой вина, поскольку они сильно настаивали, но, в общем и целом, всё прошло хорошо, так что утром мы уехали оттуда, называя друг друга уже по именам.