Так вот, треть посетителей испускала эмоции: удивления, веселья. Несколько точек одобрения, и одна — сильнейшего злорадства, причём в адрес Жировых-Засекиных. То есть даже этим «вот это разворотом» я уже в некоторой степени добился цели визита: показал себя перед аристократией Новгорода не в худшем свете. Впрочем, как понятно, это только начало.

Совершили с Глорией обход зала — совершенно необходимое действие на подобных мероприятиях. Пока шли, не только начувствовались всякой пакости, но и наслушались: «помойный граф», «вражеская сука» — сказать, что шушукались, нельзя, говорили довольно громко.

Вот только, опять же: мало ли, кто и что бормочет? Обратись эти придурки непосредственно к нам — тогда да, ответ бы был. А так — просто не обращали на это внимания. Кроме разве что очень уместного, громкого вопроса Глории.

— Мне почему-то казалось, супруг мой, что некоторые слова… более приличны базарным торговкам, чем аристократам. Видимо, в Новгороде принято по-другому?

— Насчёт всего Новгорода не скажу, дорогая, — так же громко ответил я. — Но многие аристократы продали свою честь за деньги, пропили в гулянках. Или с рождения им не повезло.

— И с чем же?

— С повитухой, конечно. Криворукая попалась, уронила младенчиками. Раз десять, не меньше. Так что, дорогая, собаки лают — ветер носит. Не стоит твоего внимания, — закончил я.

Полыхнуло от окружающих знатно, но раздалось несколько негромких смешков. А мы с Глорией направились к фуршетному столу, перед которым немного задержались: есть в этом доме стоило крайне осторожно. И не в древней традиции дело, тут как раз бы стоило слопать канапе или что-то такое. Наглядно продемонстрировав, что У НАС к хозяевам дома нет вражды, вынуждая, если что, выступать агрессорами их. В смысле вызова на дуэль, само собой.

Если это и будет, то от Евгения. А мне КРАЙНЕ желательно, чтобы выбор оружия и снаряжения был на мне. Потому что вариант «по старым традициям» — в «портах одних, с рубахами»… Довольно рискованный. То есть шансы у меня всё равно будут, особенно с учётом импланта. Вот только они омерзительно далеки от ста процентов, и неприятно близки к полусотне, что меня совсем не устраивает.

Хотя, учитывая то, что я — «менталист силы несметной», вариант сражаться без всего маловероятен. Но всё же возможен. Не говоря о том, что вызывать хозяев дома — моветон. Это ударит по репутации, причём не только среди идиотов, гораздо сильнее «помойного графа» и прочих больных фантазий.

Но задержка, пока минисканеры проверяли, нет ли в пропитании какой-нибудь гадости, вызвала новую вспышку слабоумия и наглости. А именно: нетрезвый, довольно сильный одарённый лет тридцати, в расстёгнутом, полувоенном мундире, чуть ли не лицо мне заорал:

— Может тебе показать, как надо есть на приёмах?! А то в своей помойке, небось, руками гав…кхр-р-р….

Захрипел этот деятель потому, что во время его занимательного монолога, я прихватил из стойки канапешину. Разглядывал её и выжидал. И когда пасть этого придурка раззявилась в нужной степени, тоненький жгут фибромышц из запястья придал ускорения яству в моих руках. В плоть шпажка воткнулась, да и куски пищи явно забили горло этому крикуну.

Он сипел, пучил глаза, корчился, ну и вообще ответственно продолжал начатый попыткой меня оскорбить путь на тот свет.

— Ты знаешь, дорогая, — разглядывая этого деятеля, глубокомысленно произнёс я. — Давай перекусим по-домашнему. Метод, который пытался предложить нам этот господин, видится мне небезопасным.

— Полностью согласна с тобой, дорогой, — кивнула весело поблескивающая глазами Глория.

Захватили поднос с перекусом и напитками, отошли в сторону, перекусили и продолжили движение. Среди агрессивных типов чувствовалось явное смятение: пока их попытки вызвать агрессивные ответные действия… Заканчивались блестящим успехом. Только не тем, что они ожидали: лично я не собирался проводить дуэли ни с кем, кроме разве что Евгения.

Это ЕСЛИ он вообще пойдёт на такое. А в остальных случаях — давать повод для вызова так, чтобы вызывать было некому, мысленно усмехнулся я. И вот, идём с Глорией дальше, как вдруг она склоняется к моему уху, и шепчет:

— Не агрессивен, заинтересован. Внимание на тебя, восемнадцать градусов правее маршрута, лет сорок на вид, серое с серебром.

— Вижу, чувствую. И благодарю, — не шепотом, но и негромко ответил я. — В принципе — просто поговорить тоже не помешает.

— Я так же рассудила.

В общем, направляемся мы к такому благообразному, с бакенбардами дядечке, приветливо мне кивнувшему, да и Глории отвесившему вполне пристойный поклон. Довольно странно — внешне я его вот вообще не узнаю, впрочем, сама форма приветствия предполагает, что он не против поговорить. А я не против узнать, с чего от него исходит та самая заинтересованность.

— Приветствую вас. Граф Мехов, моя супруга, графиня Мехова, — кивнул я, подходя.

— Здравствуйте графиня, граф, — поклонился он.