Затем я опять посмотрела на капсулы и застопорилась, тоже рефлекторно. Испуганно сжала руку, горячее тепло которой резко контрастировало со стерильной бездушной прохладой, которую не изжить из памяти за жалкий месяц, проведенный в бегах.

– Нет! Нет-нет, – засипела я, сделав шаг назад, охваченная желанием убраться из этого жуткого помещения, ведь слишком хорошо запомнила подобное в резиденции Маду.

– Посмотрите на меня! – сверху раздался неожиданно резкий приказ.

Я глянула вверх: лицо Кьюра Магара начало расплываться от подступивших слез.

– Ничего страшного не будет.

– Нет!

Вырвав руку, еще и головой мотнула. Как же, не будет! Сейчас они выяснят, что мой генотип отсутствует в общем реестре и вновь начнутся исследования, боль, кровь, холод и страх подопытной мыши.

– Вас просканируют на маячки, зафиксируют наличие души и отсутствие заразных болезней. Это обязательный протокол безопасности. И ничего больше.

Обняв себя за плечи под недоуменными, заинтригованными взглядами персонала медблока, я пыталась собраться с силами, задавить панику, ведь выбора нет. Не соглашусь – обследуют принудительно, еще и в расширенном формате, чтобы проверить, отчего разнервничалась. А если добровольно соглашусь, может, повезет? После обязательных процедур отпустят с миром. С усилием опустила руки по швам, кивнула, но кулаки все равно сжались.

Кьюр Магар обратился к одному из медиков, тоже фиолетовой расцветки, на лиамариле, так что я ни слова не поняла, кроме «лио Фахар». Затем один из синеволосых, по-видимому, уточняя перечень исследований, к самому сиагираду обратился «лио Магар». Выходит, лио – это лиамарилский аналог всеобщего «господина»?

Далее лио Фахар под моим напряженно-настороженным взглядом приблизился к нам и протянул мне комплект одноразовой одежды серого цвета. Мягким жестом, молча, словно имел дело с диким животным, указал на дверь с общепринятым значком санитарного бокса.

Первым делом воспользовалась вполне комфортным помещением по наиболее актуальному назначению, а то перенервничала. Затем, переодевшись, придирчиво осмотрела себя в больничной «форме», вроде вполне приличного вида, не прозрачной, но рассчитанной на более крупных пациентов. Рубашка мне оказалась до середины бедра, рукава – до локтя, горловина болталась, непривычно оголяя верх, выставляя напоказ какую-то уж очень беззащитную шею. Распределив ткань равномерно, махнула рукой. Штаны пришлось несколько раз подвернуть, а в шлепанцах – шаркать по полу как на лыжах, чтобы не сваливались с ног.

Аккуратно сложив свои вещи и сунув под мышку, я вышла из санблока. И тут же попала под прицельные взгляды ожидавших меня мужчин. Такое впечатление, что они меня заново увидели. Еще бы, я и сама отметила, как сразу уменьшилась в размерах моя фигура без камуфляжа. Лиамарилы внимательно прошлись глазами от моей головы с убранными в толстый рогалик волосами, до стоп, утонувших в безразмерных тапках-лыжах.

А я удивленно уставилась на Магара, тоже разоблачившегося, пока переодевалась. Он снял защитную экипировку с прекрасно сидевшего на нем костюма, на мой взгляд, немного старомодного на фоне футуристичных сапог. Но и без защитных накладок этот мужчина не выглядел хилым, менее значительным и опасным.

Нервно переступив с ноги на ногу, я словно запустила дальнейшие события. Лио Магар забрал у меня вещи и передал их «синему» медику. Затем добавил мне, и так бывшей на взводе, огонька:

– Волосы надо распустить, кибер – снять.

Нахмурившись, я пожевала нижнюю губу, перед тем как поднять руки и быстро расплести косу; не без сожаления сняла кибер и протянула сиагираду вместе с простенькой резинкой для волос и тремя шпильками-невидимками. Светлые пряди плащом накрыли плечи, но легче не стало. Скорее, еще тревожнее под полыхнувшим фиолетовым взглядом Магара.

Одобрительно кивнув, Магар отдал мой девайс тому же синеволосому, затем бросил загадочный взгляд на резинку и заколки в своей ладони и убрал в карман, словно присвоил. Странную мысль прервала его рука, деликатно подхватив меня под обнаженный локоть, горячая, очень волнующая.

Магар помог мне забраться в белоснежную вертикальную капсулу. Внутри которой я инстинктивно внутренне сжалась, покорно ожидая волну боли. Удивительно: не скатиться в истерику помогал Магар, оставшийся у капсулы и одним своим присутствием, одним взглядом не дававший привычно мерзнуть. Будто излучал жар, который вытеснял холод окружающей медицинской стерильности и жуткие воспоминания.

Сперва по мне пробежалась голубоватая линия сканера, на миг задержавшись и сконцентрировав пучок на биометрической идентификационной матрице на кисти.

Лио Фахар уточнил:

– Марая Мочан, двадцать пять лет, гражданка Дварга, не псионик?

За время побега мне редко когда приходилось называться этим именем, ведь большая часть проверок в пропускных пунктах роботизированная, но сейчас пришлось выдавить из себя:

– Да.

Никогда не любила врать, а пришлось, да еще сразу четверым псионикам, наверное, все более и более заинтригованным результатами моих исследований, да и моим поведением. Сканер наконец-то одобрительно пиликнул, видимо, подтвердил, что душа во мне имеется, как раз где-то в пятках обреталась, бедная.