Дальше – глухо.

Корабль сопротивляется. Автоматические перегородки захлопываются. Кто-то не успевает – срезает пополам. Новый "двухсотый". Чёрт! Чёрт! Чёрт! Идём в обход.

– Потери: шестнадцать подтверждённых. "Дельта-3", "Гамма-4" и почти вся "Сигма" – уничтожены. У них было гнездо турелей в зоне распределения. Там ад.

– "Тараканы", что с прикрытием?

– Один выведен, два в строю. Но один с перегревом.

– Подавление на себя, прикрытие "Иоты". Пробиваемся предположительно к энергосекции. Цель прежняя.

Двигаемся. Шум, дым, выстрелы. Корабль не просто обороняется. Он учится.

Каждый следующий бой – сложнее. Новые турели, новые маршруты. Какие-то секторы, по идее, должны быть беззащитны, но в них включаются ловушки: направленные перегрузки, внезапные отравляющие выбросы из вентиляции, локальные взрывы.

– Он меняет архитектуру, – выдал инженер с тыла. – Секции переориентируются, я получаю другие схемы, чем две минуты назад!

– Значит, надо быть быстрее, чем его перекомпоновка.

В тот момент не чувствовал страха. Ни страха, ни эйфории. Только толчки в коленях от выстрелов. Только сухость во рту, хотя фильтрация всё равно гонит воду.

Это – бой без знамен. Без пафоса. Просто бой, чтобы выжить и выполнить задачу.

– "Шесть", при мне, – сказал, сверяя карту, – через четвёртую стыковку. Там должна быть шахта. Нам туда.

– Уже вижу. Но к ней ещё метров сто, и сектор под огнём. Турели под потолком.

– Значит, в первую очередь подавляем потолок.

…Турели подавлены. Одна из них вспыхнула, перегрузив свой конденсатор, и под потолком разнесло кусок опоры, засыпав всё металлическим мусором. Шёл вперёд, целясь, наводя ствол туда, где ещё могло быть движение. Шестеро выжили из нашего состава. Остальные – или остались там, или на связи с другими отсеками. Позиции терялись – связь дрожала, шум из эфира становился всё злее.

И тут они появились.

– Впереди! Контакт! – выкрикнул "Четыре".

Сначала думал – ещё один наш отряд.

Рост, телосложение, даже форма с первого взгляда схожая. Чёрный сегментный доспех. Плечевые пластины. Симметричная компоновка. Но как только вспыхнули их визоры – глубокий, ярко-белый свет без намёка на светофильтры – всё стало ясно.

Не наши.

– Контакт с антропоморфными! Трое! Вижу руны! Не русский! Повторяю – не русский!

Они не кричали. Не отвечали. Просто шагнули – в абсолютной синхронности, будто связаны каким-то алгоритмом. И открыли огонь.

Импульсные выстрелы. Не плазма, не снаряд. Что-то иное. Молчащие лучи пробивали всё, кроме лба таракана, и даже тогда – оставляли на броне жгущий отпечаток, как от резака. Один из наших – Семнадцатый – закрылся, но задержался на полсекунды. Выстрел – пробитие – тело упало, броня раскололась по шву.

– Работать! Боковые стенки, ведём огонь на подавление! – орал, но голос был уже металлический. Сливался с ревом штурма.

"Шесть" вырвался вперёд, запрыгнул на платформу – и сбил одного из них прикладом в упор, уронив под себя. Тот не издал ни звука. Даже при ударе.

– Близкий! Повторяю – ближний бой! – орал кто-то из тыла.

Второй – будто почувствовал – бросился впритык. Но не как обычный боец. Его движение – точное, экономичное, чужое. Пластичное и одновременно угловатое. Он бил, как бы вырезая траектории, не тратя ни лишнего движения. Один из наших упал –перерублен напополам кинжалом, который выдвинулся из предплечья врага.

Контактный бой – это уже не дроны. Это живое. Или почти живое. Не кричат. Не говорят. Не паникуют. Сражаются до конца.

– Командир! – крикнул "Пять", прикрывая меня огнём. – Это не просто защита. Это спецгруппа. Или гарнизон!

– Нафиг спецгруппа, валим их! Все – валим их! Пролом в боковую шахту, по сигналу – гранаты!

Метнул Д-7 – обычную фугаску с микрозамедлением. Взрыв – как кувалда по ушам. Двоих зацепило, один исчез в дыму. Мы вломились в боковую секцию. Отстреливаясь, по одному. Систематично.

В коридоре остались тела. Наши и их. Подошёл к ближайшему. Присел.

Пластина нагрудника лопнула. Под ней – такая же органика, как у нас. Кровь. Красная. Лицо не разобрать – шлем остался цел.

Но шлем… не наш. Слишком гладкий, без визора. Без маркировки. Только тонкая резьба по металлу, как у древних артефактов. Руны. Не славянские. Не скандинавские. Нечто иное. Если мне память не изменяет. Реально не специалист по древней письменности.

Чужой, но в чём-то знакомый.

– Командир… – Шесть встал рядом. – Эти парни не просто броня и ружья. У них подготовка. Покруче чем у нас. Как будто автоматом делают, что надо. Не боты.