Шрифт:
Эммануэль, прищурившись, смотрит на меня.
— Ты мне не доверяешь? Мне больно, — говорит он, прижимая руку к сердцу.
— Я никому не доверяю. Ты же знаешь.
— Мы были друзьями долгое время, Луи, — напоминает мне Эммануэль. — Есть очень мало людей, которых я считаю друзьями. Ты – один из них. Я бы ничего не сделал тому, кто тебе дорог.
— Если только ты не хочешь мне за что-то насолить, — говорю я ему. — Женщины и дети не являются запретной категорией в твоей организации.
— Тогда, думаю, тебе лучше не давать мне повода причинять тебе боль. — Он улыбается мне. — Расслабься. В Мексике все меняется. Мой отец-тиран мертв.
— Да, и как именно это произошло? — Спрашиваю я его. Старика убили несколько месяцев назад, и мой друг остался за главного.
— Тебе лучше не знать. Как я уже сказал, я не хочу тебя убивать, — говорит мне Эммануэль. — А теперь убирайся отсюда. У тебя грустный вид, и ты отпугиваешь девушек.
Я бросаю взгляд на Сэмми и Карло, которые сидят напротив нас.
— Я ухожу. Вы справитесь? — Спрашиваю я их. Они кивают, и я понимаю: пора уходить, пока не стало поздно. Я снова перевожу взгляд на Эммануэля. — Встретимся завтра. С возвращением в город.
Еще рано. Я обещал сводить Шарлотту на танцы. Меньше всего мне хочется это делать. Я бы предпочел провести с ней время в моей постели. Но если она хочет потанцевать, значит, так тому и быть.
?
Я понимаю это, как только переступаю порог своего пентхауса. Ее здесь нет. Здесь царит жуткая тишина. Куда, черт возьми, она подевалась?
Я выхожу и открываю дверь номера, в которой ее переселил. Мне действительно нужно найти способ уговорить ее остаться у меня.
Я нахожу ее в постели. Спящей. Странно, мне ведь и правда казалось, что она хочет куда-то пойти. Я наклоняюсь, откидываю одеяло и поднимаю ее на руки. Так не пойдет. Мне нужно, чтобы она спала в моей постели. Зачем ей возвращаться сюда? Если она устала, то должна была просто забраться в мою постель.
Шарлотта медленно открывает глаза, пока я иду по коридору к своей двери.
— Луи, что происходит? — Спрашивает она дрожащим голосом.
— Я отнесу тебя в постель. Засыпай, — говорю я ей, наклоняясь и целуя в середину ее лба. До встречи с ней я никогда такого не делал. Но с ней это кажется правильным.
Я веду себя как чертов слабак. Наверное, мне нужно проверить голову. Потому что эта хрень, те чувства, которые она во мне вызывает... ненормальны. Они настолько чужды, что я не знаю, что с ними делать. Единственное, что я знаю наверняка, так это то, что сейчас я хочу, чтобы она была со мной настолько долго, насколько это вообще возможно.
Я не уверен, что это пройдет, хотя те несколько раз, когда мне приходилось уходить от нее, желание быть с ней становилось все сильнее. Я никогда не верил в ведьм, магию или проклятия, но, возможно, во всей этой херне с фокусами-покусами есть смысл. Либо она наложила на меня какие-то чары, либо это Божий способ поиздеваться надо мной.
Я знаю, что не являюсь прилежным человеком, так какого хрена они послали мне ангела? Почему они отправили сюда такую чистую и невинную женщину, как Шарлотта, чтобы я мог заявить на нее права? Единственной причиной может быть желание наказать меня, и они сделают это, проявив ко мне доброту, а затем отняв ее.
Я прижимаю ее к себе крепче. К черту всех, кто думает, что я отпущу ее без борьбы.
Я укладываю Шарлотту и натягиваю одеяло.
— Ты идешь спать? — Спрашивает она меня.
— Я быстренько приму душ. Засыпай, — говорю я ей.
Когда я заканчиваю мыться и надеваю чистую одежду, Шарлотта снова засыпает. Ее негромкий храп наполняет комнату. Подойдя к кровати, я уже собираюсь выключить свет, когда она переворачивается на другой бок, и что-то привлекает мое внимание. Не что-то. Отметина. На ее предплечье. Я наклоняюсь ближе, чтобы разглядеть, что это такое. Чертов отпечаток руки. Кто-то так сильно сжал ее руку, что остался чертов синяк.
— Шарлотта, проснись. — Мой голос звучит достаточно резко, поскольку зрение застилает красная пелена.
Она вскакивает, ее глаза широко раскрываются и начинают быстро метаться по комнате, после чего останавливаются на мне.
— Что случилось?
— Кто это с тобой сделал? — Шиплю я сквозь стиснутые зубы, указывая на ее руку.
Шарлотта опускает взгляд, а затем снова смотрит на меня.
— Это пустяк, — говорит она.
— Я не спрашивал, пустяк это или нет. Я спросил, кто это сделал. Кто, блять, поднял на тебя руку? — Я начинаю расхаживать по комнате, надевая брюки и рубашку, которые только что снял. Я чувствую, что она наблюдает за мной.