Мы еще немного осмотрели место происшествия, поговорили с выжившими свидетелями, выслушали их показания. Джино Торелли клялся, что лично видел людей Марранцано, мог описать их до мелочей. Другие подтверждали его слова.

Идеальная инсценировка. Каждая деталь продумана, каждый свидетель подготовлен. Лучиано превзошел самого себя.

— Джентльмены, — сказал я наконец, — я подтверждаю, что это были люди Марранцано и так и доложу мистеру Массерии. Как казначей Синдиката, рекомендую немедленную мобилизацию всех финансовых ресурсов для ведения военных действий.

— Сколько нам потребуется? — спросил Костелло.

— Для полномасштабной войны против Марранцано — около двухсот тысяч долларов в месяц. Оружие, боеприпасы, взятки полиции, компенсации семьям погибших.

Анастасия свистнул:

— Солидная сумма.

— Война дорогое удовольствие, — ответил я. — Но территории Марранцано принесут нам гораздо больше прибыли в долгосрочной перспективе.

Мы попрощались и разъехались. По дороге обратно О’Мэлли молчал, глядя в окно на проплывающие мимо здания.

— Патрик, — сказал я наконец, — что ты думаешь о сегодняшнем нападении?

Ирландец повернулся ко мне:

Босс, я не специалист по военным операциям, но кое-что показалось странным, — О’Мэлли задумчиво покачал головой. — Как говорил старый добрый Йейтс: «Все рушится; центр не выдерживает». Все рушится, и что-то мне подсказывает, что сегодня мы стали свидетелями не просто нападения, а начала конца старого порядка.

— Ты это о чем?

— Слишком много удачных совпадений для нападавших. Словно они знали точное расположение охраны, время смены, даже где хранится самый дорогой товар.

— Хорошее наблюдение. Что еще?

— Анастасия опытный боец. Но сегодня он действовал как новичок. Плохие позиции, запоздалые команды, неэффективное использование людей.

Я кивнул. О’Мэлли был не только преданным телохранителем, но и наблюдательным человеком. Его военный опыт позволял видеть тактические ошибки.

— Патрик, запомни сегодняшний день. То, что мы видели, изменит расстановку сил в Синдикате. И нам нужно быть готовыми к переменам.

Мы вернулись в офис около полудня. Мисс Говард встретила меня с озабоченным выражением лица:

— Мистер Стерлинг, вас срочно разыскивает мистер Прескотт. Звонил три раза за последний час.

— Соедините меня с ним немедленно, — сказал я, проходя в кабинет.

Через минуту в трубке раздался взволнованный голос Чарльза Прескотта:

— Уильям, наконец-то! У нас проблемы. Серьезные проблемы.

— Что случилось, Чарльз?

— Утром в «New York World» вышла статья Элизабет Кларк. Заголовок «Тайные связи Continental Trust с европейскими банкирами». Она раскрыла все — коррупцию в банковском надзоре, подкуп чиновников, связи с европейскими финансистами.

Я почувствовал, как холодеет кровь. Элизабет опубликовала материал под своим именем, не дождавшись моего плана по перенаправлению обвинений на «Herald Tribune». Я не успел из-за войн мафии.

— Насколько подробно она все описала?

— Очень подробно. Имена, даты, суммы переводов. У нее есть документы, которые я никогда не видел. Откуда она их взяла?

— Это неважно. Какова реакция?

— Continental Trust уже подала иск о клевете против газеты и лично против мисс Кларк. Они требуют миллион долларов компенсации и публичных извинений.

— А что говорят в банковском надзоре?

— Молчат. Но я слышал, что начинается внутреннее расследование. Уильям, я слышал, ты с ней знаком. Надеюсь, это не коснется нашей фирмы? Если хотя бы половина обвинений подтвердится…

Прескотт не закончил фразу, но и так было понятно. Если обвинения подтвердятся, Continental Trust окажется в центре крупнейшего финансового скандала десятилетия.

— Спасибо за информацию. Я свяжусь с вами позже.

Я положил трубку и откинулся в кресле. План защиты Элизабет провалился, но, возможно, это даже к лучшему. Прямая атака часто эффективнее обходных маневров.

Теперь Continental Trust придется защищаться на два фронта, против обвинений в прессе и против возможного правительственного расследования. А я получу время для подготовки контрудара.

За окном начал накрапывать дождь, смывая последние остатки снега. Кастелламарская война началась поджогом склада. Война с Continental Trust — публикацией газетной статьи.

И в обеих войнах мне предстояло играть ключевую роль.