По крыше барака грохотал дождь, вода ручьями стекала по деревянным стенам, образуя внизу красные лужи по щиколотку глубиной. Фрэнки зашла внутрь, грязь и влага зашли вместе с ней. Не было и шанса оставить этих гостей за дверью. Из-за постоянных дождей в бараке всегда было сыро и грязно.

На тумбочке рядом с койкой Фрэнки увидела обклеенную марками коробку, сверху лежал синий конверт. Почта!

Фрэнки сбросила мокрый дождевик, заварила кофе, стянула влажную форму и убрала ботинки в ящик. Сухая обувь была на вес золота. Она надела пижаму, нанесла на шею немного духов и забралась в постель.

Открыв коробку, она увидела пакет с домашним печеньем, упаковку шоколадных конфет и кексы «Твинки». Фрэнки улыбнулась и вскрыла конверт, оттуда выпала вырезка из газеты — толпа протестующих сжигает американский флаг.

В конверт был вложен почти сухой, синеватый бланк авиапочты, на котором Фрэнки могла написать ответ. В такой влажности чернила пропитывали бумагу насквозь.

Снаружи послышался гул приближающихся вертолетов, Фрэнки опустила ручку, со вздохом отложила незаконченное письмо и надела по-прежнему влажную форму.

Ее смена уже закончилась, но при такой нехватке рабочих рук это было неважно. Сейчас прибудут новые пострадавшие, без медсестер никак не обойтись. Накинув дождевик, она направилась в операционное отделение. По дороге увидела, как от вертолетной площадки отъезжают две машины «скорой помощи».

Джейми уже стоял в операционной в шапочке и халате.

— Нет покоя нечестивым, да, Макграт?

Она протянула ему кекс, который прислала мама.

— Это точно.

В конце июля выдался свободный денек, и Барб устроила выезд к местным жителям. Небольшой облегченный «хьюи» ждал Джейми, Этель, Барб и Фрэнки на вертолетной площадке. Сегодня они направлялись в приют Святой Елизаветы, который находился в старой каменной церкви не слишком далеко.

Придерживая рукой оливково-зеленую панаму, Фрэнки забралась в вертолет. На этот раз она не стала забиваться в самый дальний угол кабины. Она больше не хотела бояться, не хотела думать о Финли каждый свой полет.

Фрэнки села на пол рядом с пулеметчиком (оружие было направлено вниз), осторожно перекинула за борт сначала одну ногу, а затем вторую. Барб села у другой открытой двери. Джейми и Этель устроились сзади. Когда вертолет начал набирать высоту, у Фрэнки перехватило дыхание.

И вот они уже летят, земля все дальше.

Фрэнки еще никогда не чувствовала себя такой свободной и такой живой. Ветер дул прямо в лицо. Под ногами проносились зеленые пейзажи, вскоре показались песчаные пляжи бирюзового Южно-Китайского моря.

Вертолет накренился и повернул к суше, они снизили высоту и полетели над рисовыми полями. Фрэнки увидела красную грунтовую дорогу, которая разрезала густые заросли слоновой травы. Вертолет завис в воздухе, лопасти винта с шумом вращались, ветер приминал траву внизу. Медленное снижение. Как только команда медиков выпрыгнула, один за другим, вертолет поднялся и полетел на север.

Когда Фрэнки, Барб, Этель и Джейми подошли к приюту, двери распахнулись и оттуда выбежали дети в рваной одежде, они радостно махали руками и толкались от нетерпения. Эти дети знали, что американцы всегда привозят конфеты. За ними вышли усталые вьетнамские монахини в черных одеяниях и соломенных шляпах.

Медсестер окружила толпа худеньких девочек, они тянули руки, пытаясь прикоснуться к гостям. Барб опустилась на корточки и начала раздавать леденцы, дети с любопытством трогали ее курчавые волосы. Затем она выстроила детей в очередь на прививки.

Следующие четыре часа медсестры делали инъекции, обрабатывали крысиные укусы, раздавали витамины и таблетки от малярии. Джейми зашивал раны и даже дергал гнилые зубы.

Медики уже стали собираться, как вдруг к ним подошла хрупкая молодая вьетнамка в монашеском одеянии. Она робко посмотрела на Фрэнки.