— Что же ты стоишь? Входи, раз пришла.

Я как неживая перешагнула через порог и тут же зацепилась взглядом за смятую кровать, видневшуюся в комнате.

— Не обращай внимания, мы только встали.

— Где отец? — голос предательски дрогнул.

— Алекс пошел за круассанами. Тут неподалеку шикарная пекарня, нам очень нравится их выпечка с утренним кофе.

— Алекс?

— Ну не Лешенькой же мне его звать, — рассмеялась она, — это как-то по-старперски.

Именно так его мама всегда и называла. Это было мило и трогательно. Это было уютно. Было.

С трудом совладав с эмоциями, я начала говорить:

— Я не знаю, что это вообще такое, но ты должна уехать. Немедленно.

Марина удивленно вскинула брови:

— Кому должна?

— Ты должна уехать, — с нажимом повторила я.

— Это он сказал? Или ты с мамочкой так решила?

— Так будет правильно.

— Да? Ну, пусть он сам мне это скажет, — рассмеялась она, кокетливо проведя кончиками пальцев по кружевному вырезу сорочки, — если захочет.

Ее веселье выбило остатки уверенности у меня из-под ног. Я вдруг ощутила себя побирушкой, пришедшей к чужому дому. Настраиваясь на доверительный разговор с отцом, я даже не думала, что разговаривать придется с ней. Не подготовилась.

— Как ты могла, Марин? Мы же подруги, — прозвучало так жалко, что самой стало тошно.

— И что, Даш? Что теперь? Мне отказаться от планов на жизнь и перспективных отношений, которые меня полностью устраивают, ради того чтобы и дальше ходить с тобой под ручку и есть мороженку? — она развела руками, — Ты сама виновата. Прожужжала все уши о том, какой у тебя папаня шикарный, какой замечательный. И красивый, и добрый, и сильный, и ответственный, и щедрый. Сама разрекламировала его, а теперь удивляешься, что я в него заочно влюбилась?

— Он женат! Двадцать лет!

— Согласна, застоялся мужик. По нему прямо чувствуется. Столько страсти, такой ненасытный…

Я вспомнила то, что видела в гостевом домике, представила, чем они занимались здесь, на этой широкой, расхристанной постели, и меня чуть не стошнило.

— Мне не нужны подробности!

— Зря. Отец у тебя ого-го-го, — показав два поднятый кверху больших пальца, Марина заговорщически подмигнула.

— Ты все это подстроила! Опоила его!

— Опоила? Серьезно? — рассмеялась она, прикрыв глаза ладонью, — Даш, ты как всегда неподражаема. Опоила… Я, наверное, скажу очень удивительную для тебя вещь, но мужика не надо ничем поить, если у него уже проснулся инстинкт охотника. Он сам рвется в бой.

— Какой бой? Кто ты вообще такая, чтобы ради тебя биться?

Темные глаза опасно блеснули:

— Дашунь, ты правда думаешь, что я с бухты барахты ехала? Не подготовившись? Просто приперлась и за два дня увела из семьи мужика? Я, конечно, красотка, но не настолько. Это работа. Кропотливая и ответственная.

— Никого ты не увела! Он просто ошибся.

— Ну-ну, утешай себя, — снисходительно сказала Марина, — Тебе объяснить, как все это работает? Запросто. Сначала одна недалекая подруга нахваливает своего папочку, забыв о том, что папочка он только для нее, а для всех отсталых половозрелых женских особой — перспективный интересный самец. Нахваливает щедро, с подробностями. Где живет, чем занимается, чем увлекается. И если внимательно слушать, то можно узнать много полезных технических подробностей. Например, название фирмы, принадлежащей волшебному папочке. А дальше дело техники – найти в сети сайт, электронную почту, написать, а еще лучше показать… Помнишь, ту фотосессию в стиле «ню»?

Я помнила. Перед весной Марина внезапно загорелась идеей сделать откровенную фотосессию, якобы порадовать горячими снимками молодого человека, живущего в другом городе. Я еще восхищалась тем, какая она смелая и откровенная, ходила вместе с ней по магазинам в поисках самого сексуального белья. Хихикала, как дура, когда подруга показывала готовые кадры, в шутку называла ее путаной и заверяла, что парень, которому все это предназначалось, точно не устоит.

В те моменты я и подумать не могла, что это для моего отца. Что Марина показывала мне свои почти обнаженные снимки, цинично забавлялась моей реакцией, а потом отправляла их ему, заранее планируя развалить мою семью.

— Сначала одну фотографию. Самую приличную. Потом другую, — продолжала подруга соблазнительным шепотом, — потом третью. И с каждым снимком все меньше одежды и больше обещаний. И да, у него был шанс остановиться, отправить мой адрес в черный список, но он не сделал этого. Я ставила уведомления о прочтении, и галочка загоралась пости сразу после отправления. Держу пари, твой папочка ждал этих фоток с большим нетерпением. Потом шел домой, к твоей матери, ужинал с ней, ложился в постель, а думал обо мне. Разговаривал с тобой по телефону, а думал обо мне. Представлял…

Меня передернуло.

— Это все бред! Отец не мог! Он бы не посмел так поступить.

Снова снисходительная улыбка:

— А он ничего и не делал. Не знал кто я и откуда. Даже имени моего не знал. Я была для него загадкой, недостижимой иллюзией, пикантным секретом, добавляющим остроты в размеренную жизнь. Просто таинственной незнакомкой из сети. Он только смотрел. И мое появление в вашем доме стало для него сюрпризом. О-о-очень приятным.

— Ты все подстроила!

— Браво. Пять за сообразительность. Только не подстроила, а продумала. Это две большие разницы. Оценила риски и возможности, составила бизнес-план и последовательно его выполняла. Зря что ли на маркетологов учимся? — заговорщически подмигнула Марина, — Полезные вещи там, оказывается, преподают. Все эти законы потребительского поведения, формирование воронки продаж, прогрев аудитории, лестница Ханта. Хотя чего я тебе рассказываю, ты и сама все это прекрасно знаешь. У тебя оценки по этим темам выше, чем мои.