– Он не говорил, что они отрубили ей руки и выбили зубы, – сказала Кейт, вновь промокая глаза куском салфетки.

– Я дам вам знать, как только что-нибудь выясню, – пообещала Варя. – Хорошая работа. В любом случае мы нашли тело. Даже если это не Джейни. У этой жертвы тоже могут быть близкие, которые ищут кого-то, кого они считали потерянным навсегда.

На дерево опустились еще два ворона, их карканье гулко отдавалось в холодном воздухе. Наверное, соблазн запаха смерти для них сильнее, чем страх перед людьми, подумала Кейт.

Они медленно брели обратно к станции метро «Уиллсден-Грин». Образ маленького скелета так и стоял у Кейт перед глазами.

– Во сколько мы встречаемся с Максин? – спросил Тристан.

– В три часа.

– Хотите есть?

– Пока не хочу. Я бы чего-нибудь выпила. Может быть, большой стакан виски… но не буду, – сказала Кейт.

– А как насчет кофе?

– Да. Кофе подойдет.

– Мама в кино. Она любит проводить время в одиночестве. – Голос Максин дрожал от волнения. – Я рада, что она не здесь. Не представляю, как она справится с этой новостью.

Кейт и Тристан сидели в гостиной квартиры Дорин. Они только что рассказали Максин о скелете, который нашли на кладбище Кенсал-Грин, и о том, кто сообщил им, где копать. Они немного посидели в тишине. Им казалось, что молчание – лучшая дань памяти.

– Полиция не знает наверняка, Джейни ли это? – уточнила Максин.

– Да, – подтвердила Кейт. – Им нужно провести тест ДНК.

Максин закрыла глаза.

– Тест ДНК. О боже, – тихо сказала она, поднялась, подошла к окну.

– Полиция скоро свяжется с нами. Мы просто хотели сначала обо всем рассказать вам.

Максин кивнула, стоя к ним спиной. Вновь повисло долгое молчание.

– Вы долго пробудете в Англии? – спросила Кейт.

– Я вернулась, чтобы помочь маме с переездом, а потом мы собирались уехать. Но дни идут, и полиция сейчас сообщила нам, что вновь взялась за дело Джейни, и я разрываюсь. – Максин повернулась к ним лицом, ее глаза блестели. – Мне скоро нужно будет возвращаться. Мой муж, мои дети, моя жизнь – все в Калифорнии.

– Мы можем задать вам несколько вопросов о том времени, когда Джейни пропала? – спросила Кейт.

Максин достала салфетку и промокнула глаза.

– Не знаю, что еще могу сказать.

– Что вам известно о молодежном клубе, который посещали Роберт, Фред и Роланд? – спросил Тристан.

Максин, казалось, была удивлена вопросом.

– О боже… хм-м… Меня никогда раньше об этом не спрашивали… Я знаю, что он был на Олд-стрит и что Джейни очень хотела туда пойти, но туда не пускали тех, кто младше пятнадцати, а ей было четырнадцать.

– А вы там бывали?

– Пару раз, когда стала старше. Там были столы для пинг-понга, кофейня и, кажется, автомат «Пакман». Я помню, как Джейни мне об этом говорила, потому что она была без ума от этих старых аркадных игр. Ну, тогда они не были старыми. Я думаю, это было отличное место, где могли встречаться подростки.

– Роберт, Фред и Роланд занимались там аэрозольной живописью и росписью стен. Вы что-нибудь об этом знаете? – спросила Кейт.

Максин откинулась назад и потерла лицо.

– Если я ничего не путаю, местная художница приходила туда и встречалась с ними. Туда приглашали самых разных людей, чтобы они общались с подростками. Помню, как-то приходил каратист, записывал ребят на свои уроки, и наша учительница танцев, мисс Ла Фрой, тоже один раз пришла в этот клуб, но не думаю, что те ребята и девушки хотели заниматься балетом, особенно ребята.

– Не подскажете, близко ли Роберт, Фред и Роланд общались с этой художницей? – спросила Кейт.

Максин надолго задумалась.

– Простите, многие из тех моих воспоминаний слишком уж разрознены. Но вот сейчас вы спросили, и я вспоминаю женщину, которая учила их рисовать. Она умерла от рака за несколько месяцев до того, как пропала Джейни, и, по-моему, по ней была какая-то поминальная служба.

– Вы помните ее имя?

– Кажется, Гэбби… или Гейл?

– Может, Гайя? – спросил Тристан.

– Да, наверное, вы правы. Гайя.

– Вы когда-нибудь встречались с ней?

– Нет, но в восьмидесятые тут обитало много всякой… богемы. Это место было не застроено. Здесь часто собирались художники, музыканты, хиппи – особенно на складах у канала. Там был такой большой… – Максин вздохнула и подошла к окну.

– Что? – спросила Кейт.

– Я хотела сказать «пустырь». – Она повернулась к детективам. – Мои воспоминания очень обрывочны, но я отчетливо помню, как стояла здесь у окна спустя несколько дней, может быть, неделю после того, как пропала Джейни, и смотрела сюда, на старый канал и газовый завод, которые тогда еще не перестроили, на полицейских собак и людей, которые пришли сюда, чтобы попытаться найти ее тело. Вот тогда я поняла, что больше никогда не услышу, как она вставляет ключ в замок. Она больше никогда не откроет входную дверь… У нее никогда не получалось быстро с ней справиться. Я сидела тут и слушала скрежет… и в конце концов не выдерживала, вставала и открывала ей дверь… – Максин стерла слезу, побежавшую по щеке.