– О чем думать, Трис, когда у тебя ипотека и неоплаченные счета? – возмутилась она.

В среду утром Кейт и Тристан встретились в офисе агентства и как раз собирались приступить к работе, когда в дверь постучал Джейк. Вид у него был торжествующий.

– Ребята, знаете, что сказал мне агент, с которым я работаю?

Выяснилось, что Джеффри получил от продюсерской компании очень интересное предложение. Когда Джейк назвал гонорар, Кейт едва не выронила чашку.

– Серьезно? – сказал Тристан.

– На это… дом можно купить, – пробормотала Кейт.

– Самое главное – убедиться, что сделка вам выгодна и что вы будете контролировать, как будет рассказана история, – сказал Джейк.

– Я предчувствую большое «но».

– Да. «Но» только одно. Я не стал раскрывать Джеффу все подробности, но сказал ему, что вы ждете, когда раскопают могилу, где может быть захоронено тело Джейни… Короче говоря, он думает, что вы примете решение, когда дождетесь результатов.

– Ты говоришь мне это как агент или как мой сын? – спросила Кейт.

– Всего понемногу.

– Так у нас есть предложение или оно ожидает, пока этот вопрос решится?

– У нас есть предложение, но нам нужно оформить его в письменном виде. Чтобы оно уже стало железобетонным. Ну а раскрытие дела поможет…

– Соединить железо с бетоном? – предположил Тристан.

Джейк рассмеялся.

– Ну да, можно и так выразиться. Послушайте, я понимаю, что сейчас есть определенные сложности, но если мы сможем продержаться еще пару дней…

Тристан посмотрел на Кейт.

– Что там с Фиделис из агентства? – спросил он.

– Сначала она слала нам письмо за письмом, но в последние пару дней что-то притихла. Может быть, до нее дошли новости, что мы связались с американским агентом.

– Ладно, обсудите это наедине, – сказал Джейк, – а я пойду прогуляюсь по пляжу.

– Как думаешь, – спросила Кейт Тристана, когда Джейк ушел, – это будет очень некрасиво с нашей стороны – добиваться «сделки»? Особенно когда речь идет о девушке, которая все еще числится пропавшей, и ее семья не знает, что с ней случилось?

– Я думаю, нам нужно рассказать им об этом и, возможно, получить их согласие. Дорин и Максин, – сказал Тристан.

Кейт кивнула, встала, подошла к окну на кухне, обвела взглядом длинную траншею.

– В краткосрочной перспективе мне удалось получить для нас небольшой овердрафт по деловому счету. Если мы в марте хотим снова открыть лагерь для посещения, нам понадобится пара тысяч долларов.

Тристан поставил чайник.

– Кажется, до марта еще так далеко… Я читал в Интернете историю Роланда Хакера под именем Джона Чейза. Он указан в налоговом регистре муниципалитета для пары домовладений. В одном из них, в Мордене, указаны имена еще нескольких человек, и с одним из них мне вчера вечером удалось связаться. Его зовут Тони Кардуччи. Он жил в этом доме шесть месяцев. Я отправил ему сообщение на «Фейсбуке», и он только что ответил. Он живет в Южном Лондоне, с удовольствием встретится с нами за кофе и поговорит о Джоне. Может, в этом что-то есть, а может, и нет. Что скажете?

– Да, это очень интересно: у нас ведь нет никакой информации о Роланде, – сказала Кейт. – Я хочу снова поговорить с Максин и задать ей несколько вопросов о Джейни. Я знаю, это было давно, но дети иногда замечают то, чего не замечают взрослые. И было бы хорошо поговорить с ней наедине.

У нее зазвонил телефон, и она увидела, что это Варя Кэмпбелл.

– Привет, мы тут с Тристаном, – сказала Кейт.

– Мы только что получили добро на эксгумацию тела Малкольма Ньютона. Это будет завтра утром.

Кейт посмотрела на Тристана, и он кивнул.

– У нас есть кое-какие дела в Лондоне, и мы приедем. Можем там и встретиться.

На следующий день Кейт и Тристан выехали очень рано, чтобы около десяти утра уже прибыть на вокзал «Паддингтон» в Лондоне, и сели на поезд метро линии «Бейкерлоо» до «Уиллсден-Грин». Кейт никогда не бывала на кладбище Кенсал-Грин. Оно было огромным, в несколько акров, и, как только они прошли через ворота, она почувствовала себя отрезанной от окружающего города. Высокие деревья выстроились вдоль бесконечных рядов сложных мавзолеев, склепов и готических надгробий, некоторые из которых датировались 1800-ми годами. Варя прислала им карту, так что Тристан смог, пройдя по широкой гравийной дорожке между сотнями надгробий, как ветхих и разрушенных, так и новых, украшенных свежими цветами, добраться до небольшой часовни среди деревьев. Здесь гравийная дорожка становилась шире и огибала кладбище и у обочины стояла еще одна полицейская машина с большим фургоном для судебно-медицинской экспертизы.

Варя ждала их по другую сторону часовни. На ней был черный брючный костюм, толстое зимнее пальто и шляпа. Она крепко обняла их обоих.

– Если все двинутся не туда, виноваты будете вы, – сказала она с усмешкой. – Вот куда нам надо.

Они обогнули часовню и пошли по другой тропинке, петлявшей между рядами могил.

Наконец они дошли до высоченного старого дерева, гигантские корни которого выпирали из земли и из-под других деревьев, отчего они вынуждены были расти под странными углами. На вершине дерева сидел ворон, его черные перья блестели на слабом солнце.