— Что ж, вижу, животным тоже свойственно благоразумие, — громко сказал им вслед долговязый. Затем он повернулся и присел на корточки рядом с Сесиль.

— Вы целы? Не бойтесь меня, — произнес он, увидев, как Бержер инстинктивно заслоняется от него рукой. Чтобы не светить фонарем ей в лицо, он щелкнул зажигалкой и увидел то, чего бы предпочел никогда не видеть на женском лице.

— Вот же нежить, — пробормотал он, доставая из кармана салфетку. — Простите, сейчас будет немного больно, это спирт.

Бержер с шипением втянула сквозь зубы воздух, когда мокрая салфетка обожгла огромную ссадину на лбу.

— Дайте еще, — сказала она.

— Пожалуйста, сколько нужно, — отозвался незнакомец. Бержер с силой прижала несколько салфеток к ране, как будто пытаясь выдавить боль вон из себя.

— Вы кто? — спросила она, когда боль немного отпустила.

— Местный житель, — отозвался незнакомец, оказавшийся рослым бородатым брюнетом в очках. — К сожалению, эти вот тоже местные жители. Сможете встать?

Бержер кивнула.

— Держитесь, — он протянул Сесиль руку и помог подняться. Рука была крепкой и теплой, и никакой угрозы от нее не исходило. — Нам нужно уходить отсюда как можно скорее: эти твари трусливы, но с численностью их наглость прирастает. А ваши обидчики явно побежали набирать себе ансамбль поддержки.

Бержер сделала первый нетвердый шаг. В глазах плыло, но на ногах она держалась.

— Хлебните, это спиртное, — сказал незнакомец, протягивая ей фляжку.

Сесиль приложилась к горлышку и закашлялась.

— Через четыре дома отсюда живет мой приятель, попробуем добраться до него, там более-менее безопасно.

— Фонарь… — пробормотала Бержер.

— Ваш? — отозвался незнакомец, поднимая фонарь с асфальта и взвешивая его на руке. — Изрядная вещь… Держите, — он протянул фонарь хозяйке. Затем подобрал нож, глянул на рукоятку, чертыхнулся и спрятал оружие за пазуху…

Поначалу шли медленно. Сесиль пришлось буквально виснуть на плече у незнакомца, но в конце концов она пришла в себя настолько, что смогла идти самостоятельно.

Войдя, наконец, в подъезд, как ни странно освещенный, незнакомец задвинул массивный засов на двери и задал Сесиль вопрос, который она так не хотела услышать:

— Какими ветрами вас занесло в эти края? Вы ведь, судя по нашивкам, из Kordo Konduktria? Далековато отсюда.

— У меня заглохла машина, — ответила Бержер.

— И вы пошли пешком через Пустошь, одна и, считай, без оружия, — продолжил за нее нежданный заступник. — Я пока бежал, успел увидеть, как виртуозно вы накостыляли двоим и как неудачно пропустили третьего в тыл. В каком-то смысле вам повезло… Передохните, нам предстоит еще подъем на верхний этаж.

— Ты совсем охренел? — шипел Анзих, размахивая руками, что с ним бывало крайне редко. — Мы же договаривались!

— Я заплачу сколько скажешь.

— Да не в деньгах дело!

— Послушай, будь ты человеком, черт побери! — воскликнул Виктор. — Посмотри на нее! Ее только что пришлось отбивать у Крыс! Что бы ты сделал на моем месте, а?

— Так, стоп, — Анзих резко выпрямился и перестал махать руками. — У Крыс?

Виктор достал подобранный нож и молча продемонстрировал его рукоять, оплетенную странным серым материалом.

Анзих ткнул пальцем в пол и вопросительно посмотрел на Виктора.

— Запер, естественно, — ответил Виктор. — В подъезд не попадут.

— М-м, — успокоенно отозвался Анзих. — Ладно, заходите. Марта!

Появилась подруга Анзиха — едва достававшая ему до плеча босоногая девчонка в потрепанном сарафане, с такими же запущенными дредами, только рыжими. Взглянув на гостью, она ойкнула и без слов утащила Сесиль промывать и перевязывать раны.

— М-м-м, никакой связи, — с досадой пробормотал Анзих, щелкая ногтем по дисплею телефона, — крысобоев не позвать.

Вдруг он повернулся к Виктору и, глядя ему в глаза, веско произнес:

— Не дай Бог.

— Под мою ответственность.

— Идет, — отозвался хозяин и с ухмылкой спросил: — Вам два матраца или один?

Спустя полчаса незнакомка сидела, закутанная в латаное-перелатаное одеяло, прислонившись забинтованной головой к книжному стеллажу. Чай она допила полностью. Ужин получился скудным, но вкусным, — свою порцию гостья уничтожила без остатка, и это, скорее всего, означало, что обошлось без сотрясения мозга или каких-то еще более серьезных травм.