— Силы небесные, помолчи! — рассердился Бардон. — Сколько лет работаю в школе, ни разу еще такого спорщика не видел. Всего второй учебный день, а вы уже раздаете тумаки товарищам? Рекорд! Чтобы я о вас больше не слышал, ясно? А ты, Вуди, ведешь себя не достойно члена футбольной команды. Еще одна такая выходка, и мы тебя из команды исключим.

Больше в Баккери никто к Скотту не приставал. А Вуди заработал непререкаемый авторитет. Его уважали в школьных коридорах, а вскоре его слава разнеслась и по футбольным полям, где он блистал в составе «Диких кошек» Баккери. Каждый день после уроков он шел на школьную площадку тренироваться, а с ним и Гиллель со Скоттом: с согласия тренера Бендхэма они устраивались на тренерской скамейке и наблюдали за игрой.

Скотт был страстным болельщиком. Он комментировал каждое движение игроков и подробно объяснял правила Гиллелю, который вскоре превратился в сущий кладезь познаний и попутно обнаружил в себе еще один талант, о котором и не подозревал: талант тренера. Он отлично видел игру и немедленно подмечал слабости игроков. Иногда он позволял себе со своей скамейки выкрикивать указания игрокам. Тренер Бендхэм шутил:

— Надо же, Гольдман, ты скоро и меня подсидишь!

Гиллель улыбался, не замечая, что всякий раз, когда тренер произносит фамилию «Гольдман», Вуди тоже инстинктивно оборачивается.

В Бока-Ратоне мы с Лео две ночи подряд прятались у меня на кухне и выслеживали мужчину за рулем черного микроавтобуса. Во все глаза вглядывались в темноту, ловя малейшее подозрительное движение. Но кроме соседки, выходившей на пробежку посреди ночи, полицейского патруля, проезжавшего через равные промежутки времени, да енотов, рывшихся в мусорных баках, на улице никого не было.

Лео делал какие-то заметки.

— Что это вы пишете? — спросил я его шепотом.

— А почему вы шепчете?

— Сам не знаю. Что вы пишете?

— Отмечаю все подозрительное. Полоумную, которая бегает по ночам, енотов…

— Запишите уж и полицейских, раз такое дело.

— Уже записал. Знаете, ведь преступником часто оказывается полицейский. Хороший роман получится. Кто знает, куда нас все это приведет?

Никуда это нас не привело. Ни малейших следов вэна или его водителя. Мне страшно хотелось выяснить, что ему было надо. Может, он за Александрой охотится? Может, стоит ее предупредить?

Но долго ждать мне не пришлось, скоро я узнал, кто он такой.

Это случилось в конце марта 2012 года, примерно через полтора месяца после моего приезда в Бока-Ратон.

Балтимор, 1994 год

С началом футбольного сезона Гиллель и Скотт стали неотделимы от «Диких кошек». Они ходили на все тренировки, а прежде чем занять свой наблюдательный пост на скамейке, переодевались вместе с игроками в спортивную форму. На выездные матчи ездили на автобусе вместе с командой, облачившись, как и все, в строгие костюмы с галстуками. Они всегда были рядом и скоро завоевали особое к себе отношение. Бендхэм, тронутый их преданностью и усердием, решил придать им более официальный статус и предложил стать ответственными за экипировку. Опыт продолжался минут пятнадцать: у Гиллеля были слишком слабые руки, и он не мог ничего таскать, а Скотт задыхался.

Тренер усадил их к себе на скамью и предложил давать советы игрокам. Тем они и занимались: анализировали игру каждого, причем на редкость точно. Затем по очереди подзывали парней, и те внимали им, словно Дельфийскому оракулу.

— Ты тратишь слишком много энергии, носишься как конь, когда надо и когда не надо. Стой на месте и беги, только когда до тебя дело дойдет.

Гиганты в шлемах всегда прислушивались к их советам. Гиллель и Скотт стали первыми и единственными учениками в истории Баккери, кто носил охряно-черную майку «Диких кошек», не являясь официально членами команды. А когда в конце тренировки тренер Бендхэм ронял свое «Неплохо поработал, Гольдман», Вуди и Гиллель оборачивались одновременно и хором отвечали: «Спасибо, сэр».

Теперь за ужином у Гольдманов-из-Балтимора говорили только о футболе. Вуди с Гиллелем, вернувшись с тренировки, во всех подробностях расписывали свои дневные подвиги.

— Это все прекрасно, а как учеба? — спрашивала тетя Анита. — Все хорошо?

— Нормально, — отвечал Вуди. — Не то чтобы очень, но Гиллель мне помогает. Ему вкалывать не надо, он и так все сразу схватывает.

— Мне скучновато, па, — часто говорил Гиллель. — Я совсем не так представлял себе старшую школу.

— А как ты себе это представлял?

— Не знаю. Может, думал, будет интереснее. Да ладно, по счастью, есть футбол.

В тот год «Дикие кошки» из Баккери дошли до четвертьфинала чемпионата. Вернувшись с зимних каникул, Вуди, Гиллель и Скотт, поскольку футбольный сезон завершился, стали искать себе новое занятие. Скотт любил театр. Оказалось, что это ему полезно, помогает работать над дыханием. Они записались на уроки драматического искусства, которые вела мисс Андерсон, их учительница литературы, очень славная молодая женщина.