Из описания (в очень сложной «Саге о Кнютлингах») истории датских королей после Кнута Великого следует, что затем в течение почти 200 лет в результате внутренних междоусобиц насильственной смертью завершила земной путь по меньшей мере половина государей страны. В ходе междоусобиц истреблялись также и родичи королей. Так, второй сын Свейна II Эстридсена (1047–1074) Кнут II, проведший 12 лет на военной службе в Швеции и занявший датский престол вслед за старшим братом Харальдом Точило (или Точильный Камень), после нескольких лет правления был убит в церкви (1086) мятежной толпой бондов, протестовавших против введения постоянной церковной подати [1391] . Затем датскую корону носили поочередно братья Кнута II. Один из них, король Нильс, поссорился со своим племянником и соперником Кнутом Лавардом, герцогом Шлезвига, тяготевшим к германскому императору. Пригласив племянника-герцога на Рождество в Зеландию, он с помощью своего сына и наследника Магнуса убил безоружного гостя. Это вызвало в народе возмущение, а брат Кнута Лаварда Эрик Памятливый (Эмуне) объявил себя мстителем за брата и с помощью немецких наемников в кровавой битве (1134) разбил армию короля. Принц Магнус пал в битве вместе с большинством родичей, пятью епископами и многими священниками. Король Нильс бежал, но вскоре был убит в Шлезвиге (братом Кнута Лаварда по духовной гильдии). И то, что Нильс в 70 лет оказался без наследника, и самая смерть короля расценивались молвой как кара за убийство герцога Кнута Лаварда, отца Вальдемара I Великого.

Но и Эрик Памятливый, став королем, сразу же перебил своих братьев и племянников. Это возмутило знать. Эрика вызвали на тинг, где один из господ убил его, за что приобрел славу «справедливого мстителя». После смерти последнего сына Свейна Эстридсена борьба за престол в Дании приняла совершенно разнузданный характер и одно за другим уносила целые поколения королевской семьи. В 1154 г. Дания вообще разделилась на три королевства, во главе которых стояли принцы-кузены. Один из них, Свен Грате, правивший в Сконе, пригласил братьев как бы для примирения, но коварно убил одного из них, а второй спасся лишь чудом. Это был будущий король объединенной Дании Вальдемар I Великий Кнутссон (1157–1181), который в детстве спасался на Руси, как и многие другие скандинавские короли и принцы. Да и его мать Ингебьёрг, жена Кнута Лаварда, была, как уже говорилось, дочерью Мстислава Великого [1392] . Вальдемар I сумел разбить Свена Грате в битве, тот бежал, но был зарублен бондами. В числе прочего Вальдемар I добился канонизации своего отца Кнута Лаварда.

Параллельно с внутренними междоусобицами короли трех соседних Скандинавских стран не раз вступали в сражения между собой, время от времени прерываемые мирными договорами. Например, в X в. «селение Гёталанда» (Гауталанда саг), расположенного на границах Швеции, Норвегии и Дании, испытывало большие тяготы из-за постоянного немирия и грабежей со всех сторон. Поэтому на рубеже X–XI вв. три конунга – датский, шведский и норвежский – заключили перемирие в Конунгахелле, закрепив союз династическим браком норвежского короля и шведской принцессы. В середине XI в. норвежский конунг Харальд Суровый Правитель, конунг Свейн Датский и Хакон ярл гёталандский, которому гауты помогали в его борьбе против Харальда, также заключили что-то вроде перемирия. Это были не первые и не последние перемирия между соседями. Битвы за власть и территории в Скандинавии продолжались.

На раннем этапе государственного строительства, в период «малых королей», процедура наследования трона выглядела достаточно простой. В отрывке из «Саги об Инглингах», где речь идет о наследовании власти сыном Энунда Ингъяльдом (Дорога), говорится: «В то время был обычай, что, когда справляли тризну по конунгу или ярлу, тот, кто ее устраивал и был наследником, должен был сидеть на скамеечке перед престолом до тех пор, пока нe вносили кубок, который назывался Кубком Браги. Затем он должен был встать, принять кубок, дать обет совершить что-то и осушить кубок. После этого его вели на престол, который раньше занимал его отец. Тем самым он вступал в наследство после отца» [1393] . Т. е. король получал престол от сравнительно узкого круга пирующей с ним знати, достаточно келейно.

Однако саги, в том числе сочинения Снорри, свидетельствуют о большой роли народа в процессе возведения на престол очередного короля и о публичности самого этого процесса, ведь в эпоху викингов выборы королей происходили на общем тинге, согласно древнегерманскому принципу «согласия народа» (лат. consensus populi).

Шведские короли (как уже говорилось) проходили избрание на главном тинге «страны свеев», который проводился на лугу Мора, неподалеку от Упсалы [1394] . Этот обычай уходит во времена племенного строя свеев, но продолжал соблюдаться и тогда, когда начали выбирать уже не вождей, а королей формально объединенного Шведского государства. Затем король проходил через определенную процедуру, которая, судя по ее подробному описанию в областных законах страны, начиная с XIII в., уходит своими корнями в более древние времена. Будучи выбранным на главном тинге (обычно 2 февраля, в день «очищения Богоматери»), король поднимался на камень Мора (совр. Мура, Morasten); согласно принятому клише, его «берут» или «возводят» на этот камень. Оттуда он произносил тронную клятву, а затем объезжал все ланды, давая эту клятву на тингах ландов (ландтингах) и, в свою очередь, принимая клятву верности от собравшихся местных бондов. В «Саге об Инглингах» указано, что путь, по которому вновь выбранный король объезжал свои владения, назывался «эриксгата» («дорога Эрика»). Предположительно, этот маршрут, природные ориентиры которого также расписаны в законах XIII в., изначально назывался «королевская дорога» (riksgata) и более позднее название получил в связи с Эриком Святым, покровителем Швеции. Маршрут был проложен через леса Упланда еще конунгом Упсалы Энундом Дорога (IX в.), который на этом пути заодно строил и свои усадьбы-хусабю (гл. XXXIII. См. ниже).

Если же речь шла о смещении конунга на тинге, лишении его власти, то, как тогда говорили (и согласно тому же клише), его «сбрасывали с камня» Мура. Именно так поступили бонды с королем Энундом, когда он, крестившись, отказался принести кровавые жертвы старым богам [1395] .

Еще в XII – середине XIII в., когда на избирательный тинг являлись несколько претендентов, им предлагали решить дело путем поединка (!).

Крестителя Норвегии Олава сына Трюггви избрали королем на всеобщем тинге в пункте Эйрир (устье реки Нид, в Трёндалеге), «подобно Харальду Прекрасноволосому» [1396] ; таким образом мы узнаем, что Харальд тоже проходил процедуру избрания: «был взят в конунги» (var tekinn til konungs, гл. 1) [1397] на общем тинге страны. Соответственно обозначена и процедура избрания на тинге: «конунгстэкья» (konungstekja). Именно туда, согласно Снорри, отправился и Магнус сын Олава (Святого), будущий Магнус Добрый, где он «был провозглашен конунгом над всею страной, которой владел прежде Олав конунг, его отец» («Сага о Магнусе Добром», гл. III). Неясно, проходил ли норвежский король процедуру выборов на фюлькетингах, а датский – на ландах страны, но избирательная система действовала повсюду.

В Дании, судя по «Саге о Кнютлингах», выборы короля производились на тинге в Ютландии («Йотланд»), в городке Виборг («Вебьорг»), где «датчане провозглашали своих конунгов» с давних времен [1398] . Позднее там же «брали в короли» сыновей Свейна Эстридсена (гл. 26, 28) и т. д. Судя по этой саге, датского короля выбирали иногда из двух (или более?) претендентов, после тщательного обсуждения выборщиками качеств этих кандидатов.

Но так как совершенно очевидно, что общий избирательный тинг мог, скорее всего, находиться в главной области каждой страны, простым бондам прибыть туда из прочих земель было весьма затруднительно, так что, как правило, «народ» там был представлен, кроме местных хозяев, «лучшими», «старшими», «добрыми» людьми (лат. «консулами», consiliarii, principes, potentes). Очевидно, что выборы короля в конечном счете были в руках элиты общества, в том числе верхушки крестьянства. В Норвегии состав выборщиков короля на тинге был нормирован лишь при Магнусе Эрлингссоне (вторая половина XII в.). Но в Дании уже король Олав Голод (1086–1095), третий сын Свейна Эстридсена, был избран «на собрании знатнейших людей государства» [1399] . Не исключено, что речь идет о совете знатных (см. ниже) [1400] , но возможно, что это было подобие франкского ритуала выбора монарха знатью (electio Francorum).

Роль тинга и публичного одобрения кандидатуры нового короля была действительно очень важной демократической чертой общей социально-политической системы стран Скандинавии, особенностью этого региона на протяжении всего Средневековья. Можно с полным основанием утверждать, что в эпоху викингов бонды-хозяева вели себя на тингах более самостоятельно и активно, поскольку тогда эта страта была численно намного больше, а ее общественное положение значительно выше, чем в последующие столетия.