– Что это значит? – нахмурился Данилов.

– Вспомни свой сон, – отрезала Люба.

Данилов глубоко вздохнул, а Андриянова продолжила:

– Будущее, как вы сами знаете, не единожды застывшая матрица. Из прошлого мы можем на него влиять. Но одна из вероятностей – гибель мальчика в автомобильной катастрофе, когда за рулем будешь ты, Алексей, – существовала. Мы с тобой ее видели и, надеюсь, теперь, совместными усилиями, ее избежим.

Криминальная и дорожная полиция прибыла на место происшествия, вызванная службой охраны туристического комплекса «Казарлыцкие курганы». Все-таки имело место ДТП – джип протаранил ворота комплекса, а потом случилась стрельба.

Однако три удостоверения сотрудников тайной полиции, на имя полковника, капитана и старшего лейтенанта, сыграли свою роль.

По легенде, озвученной старшим по званию, то есть Петренко, спецслужба в урочище преследовала опасного террориста, который, к сожалению, ушел – однако дальнейшая охота за ним находится в юрисдикции не Алтайской криминальной полиции, а Центрального управления полиции тайной.

От Дарины Андреевны Капустиной никакого следа не осталось, кроме черно-маслянистой, быстро подсыхающей лужицы.

– Вы применили против нее, – спросила Вежнева Кононова, – какое-нибудь особенное свое оружие – из завтрашнего дня?

– Нет, – усмехнулся тот. – Самое обычное, дедовское. Пистолеты табельные, «макаровы», вот только пули серебряные. Даже спецлаборатории не понадобилось, я в домашних условиях отлил.

Данилов поведал о своем заключительном видении. О Ларисе и ее последнем пути.

А потом настоял, чтобы они отправились к перевалу Кату-Ярык: увидеть место гибели Ларисы Дороган и поискать волшебное.

Праворульный джип, на котором прибыли спецслужбисты, несмотря на покореженный передок от удара о ворота, оказался на ходу.

Они расселись по машинам в прежнем порядке: в одну забрались Петренко, Вежнев, Андриянова, во вторую – Данилов с Варей и Сеней.

Только Дарины не было больше с ними. И нигде больше не было.

По проселочной, временами ухабистой, временами гравийной и строящейся дороге они в клубах пыли, обгоняя смелые туристские легковушки, рискнувшие путешествовать по столь тяжелой трассе, спустя час достигли перевала.

Все тут выглядело так, как рисовалось Данилову сперва в пересказе ведьмы (от имени молодой Марии Крюковой), а потом в видении Ларисы Дороган. Так же змеилась внизу тонкой ниточкой река Чулышман – от которой поднимался в июне тысяча девятьсот двадцать девятого отряд Земскова и которой так и не достигла в августе того же года Лариса. Так же уходили вниз страшные восьмисотметровые обрывы. Так же расстилалась во все стороны удивительная даль, полная синим воздухом и зеленоватыми горами.

Но сейчас перевал стал туристическим аттракционом.

Парковка оказалась вся забита машинами. Там же стояла пара микро– и просто автобусов. Сотни людей, растянувшись на километры, по краю обрыва, фотографировались в самых разных ракурсах: поодиночке, по двое, по трое, группами; делали селфи и просили их снять товарищей по путешествию.

Дымились несколько мангалов, в деревянных кафе предлагали кофе и пиво. Смердел уличный туалет.

Две машины путешественников зарулили на стоянку.

Все пятеро вылезли, разминая ноги.

Сына Варя держала на руках.

– Пойдемте на то место, где погибла Лариса, – предложил Данилов.

– Мы с Сеней, пожалуй, воздержимся, – молвила Варя, и муж понял ее опасения.

– Я, если вы не против, тоже останусь с вами, – сказала Люба.

Трое мужчин – Данилов, Петренко и Вежнев – отправились в сторону дороги, которая вела с перевала вниз, к Чулышману.

Вспоминая видение, которое вызвали они с Дариной сегодня утром, Данилов определился на местности.

Они подошли к той точке, где, как ему показали, погибла Лариса.

Разумеется, почти за столетие, прошедшее с тех пор, ничего там не осталось.

Век, пронесшийся над этим местом, не уберег ни малейших следов: ни косточек девушки, ни деревянного, резного, дубового волшебного.

Наверное, унесло его в сторону Телецкого озера быстрое течение Чулышмана, где-то выбросило на неведомый и пустынный берег.

А может, вовсе сгнило оно, погибло, как любое дерево погибает со временем безо всякого следа.

Данилов подошел к самому краю обрыва.