Целовать ее было безрассудно. Это противоречило моему здравому смыслу, но в тот момент, когда мои губы снова нашли ее, все остальное не имело значения. Ни прошлое. Ни будущее. Ничего, кроме Керриган.

Я лениво скользнул своим языком по ее языку. Это движение вызвало один из ее страстных стонов. Запустив пальцы в волосы у нее на висках, я высвободил пряди из небрежного пучка. Я позволил себе на мгновение утонуть в ней, наслаждаясь ее вкусом, прежде чем оторвать губы от ее рта и спуститься вниз по горлу.

— Пирс, — прошептала она, когда кончики ее пальцев скользнули по моему прессу.

Я нащупал ее пульс и пососал его, затем отстранился, чтобы заглянуть в эти сверкающие глаза. Они были полны того же отчаяния, которое струилось по моим венам, наполняя мою кровь. Это было похоже на опьянение от самого изысканного вина.

— Боже, как я хочу тебя. С того момента, как я увидел тебя, мог думать только о твоих губах.

Она улыбнулась, поднесла руку к моему лицу и провела ладонью по моей бороде.

— В тот день, на тротуаре, я хотела дать тебе пощечину.

Я усмехнулся.

— Я заслужил это.

Она подняла вторую руку и, положив обе ладони мне на подбородок, притянула мой рот к своему. Всякая надежда сохранить контроль была потеряна.

Я погрузился в ее рот, обнаружив, что ее язык готов к поединку. Мы извивались и сплетались вместе, пока поцелуя не стало недостаточно. Обхватив ее руками, я притянул ее к себе вплотную. Под полотенцем и плавками мой член был болезненно твердым, и я прижался своим возбуждением к ее животу.

— Еще, — выдохнула она мне в губы, ее руки блуждали по моим плечам. Кончики ее пальцев впивались в мою кожу, двигаясь вверх, вниз и снова вверх, как будто она пыталась прикоснуться к каждому дюйму моего тела.

Быстрым движением я приподнял ее. Полотенце, обернутое вокруг ее груди, разошлось, и я сорвал его, позволив ему упасть на пол с тихим шуршанием.

Ноги Керриган обхватили мои бедра, сбросив и мое полотенце. Мы оба замерли, когда я повернулся и усадил ее на столик, прежде чем оставить дорожку из укусов на мягкой, упругой коже ее ключицы. Ее стон эхом разнесся по кухне, это был самый сексуальный звук, который я слышал в своей чертовой жизни. Этого было достаточно, чтобы заставить меня отстраниться, потому что иначе я бы кончил в промокшие до нитки плавки.

Керриган сидела на прилавке, одетая только в насквозь промокшее нижнее белье, и была воплощением соблазна.

Возможно, это был самый эгоистичный поступок, который я когда-либо совершал. В моей жизни происходило так много событий, которых я избегал, но которые вскоре станут неизбежными. Вещи, которые я не мог ей объяснить, не сейчас.

Я должен был остановиться. Но не стану.

Я хотел Керриган, пока у меня еще была способность желать чего-то для себя.

— Ты неописуемо прекрасна.

У нее перехватило дыхание.

— Пирс.

— Это эгоистично с моей стороны — обладать тобой.

— Нет, если я тоже хочу тебя. — Она поманила меня пальцем.

Вместо этого я протянул ей руку.

Она без колебаний вложила свою ладонь в мою и спрыгнула со стола. Затем я вытащил ее из кухни, направляясь в спальню. Вот только, когда ее рука пробежала по моей спине, пока мы шли, я не дошел дальше дивана.

Как только мои ноги коснулись плюшевого ковра в гостиной, я развернулся и впился губами в ее губы. Я позволил себе один поцелуй, прежде чем начал снимать бретельки лифчика с ее плеч.

Она завела руку за спину, расстегивая застежку. Мои руки оказались на ее груди прежде, чем кружево успело упасть на пол у наших ног.

— Да, — прошипела она, когда я провел пальцами по ее округлостям, нащупывая выпуклости сосков. Я думал, что губы — это самое совершенное, что у нее есть, но теперь, когда мои руки коснулись ее обнаженной кожи, я понял, что ошибался.

Керриган выгнула спину, ощущая мое прикосновение. Затем ее руки потянулись к завязкам на моих плавках, развязывая их. Но я не позволил ей снять их, пока нет. Я схватил ее за запястья, отводя их назад, и опустился на колени.

Ее глаза вспыхнули.

— Что ты делаешь?

В ответ я прижался ртом к ее пупку, высунув язык, чтобы медленно облизать ее живот.

— Пирс. — Ее руки коснулись моих волос.

Я поднял взгляд и одарил ее озорной улыбкой.

— Не двигайся.

— Когда ты стоишь на коленях? Никаких шансов.

Я усмехнулся и поцеловал ее снова, прямо над линией, где ее трусики скрывали мое сокровище. Кончики моих пальцев скользнули под кружево и, дюйм за дюймом, я снял их с ее бедер. Все это время я не сводил с нее глаз. Только после того, как я снял ее трусики, я смог рассмотреть ее обнаженный холмик.