Это был не звук, не голос, а мысль, рожденная в глубинах моего сознания:

Предупреждение: недопустимо истощение обеих шкал одновременно. Нарушение приведет к сбою функций, нарушению границы и возможному поглощению личностью низшего порядка. Продолжайте с осторожностью.

Я сглотнул. Горло было сухим, как будто я не пил несколько дней. Поглощение личностью низшего порядка… Судя по всему, если я потрачу обе шкалы полностью, то вместо Фэн Лао это тело займет какой-то призрак.

Внутри появилось зерно паники, которое я тут же подавил. Да, это риск. Но без риска не бывает развития. Практика показала, что шкала эссенции может расти, а значит, мне будет гораздо проще удерживать себя в рамках.

Вдох — выдох, и я продолжил исследование изменений. Все базовые функции остались прежними, разве что их глифы слегка поблекли, будто покрылись инеем. И я ощущал, что эссенция Изнанки даст мне новые возможности по использованию моих способностей.

Теперь я стал не просто вором. Я стал частью системы — и мне нужно понять, как с ней работать.

К демонам все сомнения! Мне дали шанс, пусть рискованный, но шанс. И если я теперь управляющий — пусть даже на испытательном сроке — значит, у меня есть право… нет, обязанность навести порядок. И для этого нужно знать, чем именно я управляю. А потом уже пойму как пройти этот испытательный срок.

Первым делом надо осмотреть стол моего предшественника. Мало ли что полезного окажется у чиновника такого ранга. Я подошел ближе и начал осмотр.

Широкий, черный, лакированным до зеркального блеска. И как и все здесь без единой крупинки пыли. Такое ощущение, что здесь не убирали. Просто чья-то воля запретила пыли здесь появляться.

На первый взгляд ничего необычного. В углу стола, на резной подставке из красного дерева — набор кистей, каждая строго своего размера, аккуратно подписанная тонкими и очень четкими иероглифами. Чернильница из черной яшмы сияла будто ее только что отполировали. Под ней — плотная прокладка из рисовой бумаги с едва заметным узором, чтобы чернила не испачкали идеальный стол.

По правую руку — несколько табличек допуска. Самая верхняя — нефритовая, с вырезанной печатью Министерства обрядов: стилизованное пламя окруженное символами пяти великих драконов, внутри которого пряталась капля крови. Ни имени, ни титула — только символ и допуск к делам, чьи названия не произносились. Ниже — табличка Министерства горны тюрем, еще более лаконичная: три вертикальные черты, пересеченные диагональной. Символ решетки удерживающей каторжников от побега.

Больше всего меня смущало, что тут не было ни одной личной вещи. Ни фигурки для медитации, ни амулета, ни баночки с чаем, ни каллиграфии на стене. Даже черепаховая печать, обычно даруемая за выслугу, отсутствовала.

Он не жил за этим столом. Он служил. Без права на собственный жест, без тени индивидуального вкуса. Не человек — исполняющий волю канцелярии. Неудивительно, что он стал призраком. Это было не наказание. Это было логическое продолжение.

Мое внимание зацепилось за несколько деталей, выбивавшихся из общей схемы.

Во-первых, счеты. Древняя модель, из черного дерева, с костяными бусинами. Не церемониальные. Рабочие. Изношенные пальцами — но не до потертости, а до зеркального блеска. Их брали в руки не реже, чем писали отчеты. Судя по всему он лично занимался составлением финансовых отчетов не доверяя их помощникам.

Рядом лежал отполированный серебряный колокольчик. Таким призывают слуг. Первой мыслью было сунуть его в карман, но тут же возник вопрос. А зачем? Обменять у Фанга на что-то? Но это только создаст лишние вопросы. Так что не вариант.

И наконец — карта. Она была аккуратно сложена и развернув ее я едва сдержал ликующий возглас. Передо мной раскинулась сеть туннелей, штреков, вентиляционных проходов, подъемников, вспомогательных шахт, технических карманов и водоотводных каналов. Каждая галерея была обозначена с нумерацией. Четкая система, строгая. Основные шахты — черные линии, вторичные — тоньше и чуть светлее, пунктиром — засыпанные или непроверенные. Маркировка датирована — год, инспектор, пометка о статусе. В отдельных местах кто-то чернильной кистью аккуратно добавил поправки: обвалы, износ конструкции, выход газа. Настоящая рабочая карта, а не украшение.

И я видел, что прежний чиновник был сверх скрупулезен. У него была цель — контроль. Эта карта не рисовалась ради галочки. Она помогала соблюдать порядок и поэтому для него она была важна. Теперь я понял почему она лежала на столе. Это такой же символ власти и порядка как и все остальное.

Я вгляделся в правый нижний угол, ближе к полям с подписями. Там начиналась сеть вентиляционных туннелей — тончайшие линии, как жилки на старом листе. Я наклонился ближе, следуя их ходу. Эти туннели не использовались как рабочие проходы. Они не предназначались для перемещения людей. Но, всегда есть но. Если я смогу в них поместиться, то это мой шанс на побег, ведь некоторые из них поднимались наверх к самой поверхности.