По спине пробегает холодок. Кто-то был в моем доме, пока я спала? От этой мысли к горлу подкатывает тошнота.

— Я приехал за кое-какими документами… — Артур морщится, в очередной раз потирая плечо.

— Сильно болит? — предлагаю виновато, кивая на плечо. — Давай я посмотрю?

— Не надо, — коротко отказывается Артур. — В общем, я собирался открыть дверь своим ключом, только она оказалась уже открыта. У входа в гостиную стоял какой-то тип в черной маске. Увидел меня и сразу рванул к выходу. Мы сцепились, начали драться, но в какой-то момент он меня оттолкнул и выскочил на улицу.

Меня начинает колотить крупная дрожь.

Это что же получается, в доме был вор?

В нашем тихом районе ограблений не случалось уже много лет, тем более почти у каждого висят камеры.

И… как он вскрыл нашу надежную дверь? Теперь начинаю сомневаться в себе: может, и правда забыла ее запереть? Вроде точно запирала.

Но что понадобилось этому вору? У нас в доме ничего особо ценного нет, кроме...

— Сейф! — выдыхаю я. — Ты проверил сейф?

— Когда бы я успел? Сначала сцепился с этим типом, а потом сразу бросился наверх проверить, все ли с тобой в порядке. И вот благодарность, — усмехается муж, — получил вазой по плечу.

— Извини, — вздыхаю. — Я же не знала, что это ты.

— Вообще-то, я тебя звал, когда подходил к спальне, — хмыкает муж.

Звал? Я задумчиво хмурюсь. Почему тогда я ничего не слышала? Однако спустя пару секунд до меня доходит: наверняка Артур звал меня именно в тот момент, когда в моих ушах стоял оглушительный звон. Впрочем, сейчас важно не это.

— Надо проверить сейф, — предлагаю.

Мы медленно спускаемся по лестнице.

Я иду впереди, держась за перила, — ноги все еще подкашиваются.

В гостиной беспорядок: разбросаны подушки с дивана, сдвинут журнальный столик, на полу осколки — видимо, это их звон я слышала.

Я стараюсь не думать о том, что было бы, если бы Артур не приехал именно сейчас. Если бы незнакомец в маске поднялся в спальню... От этой мысли внутренности сковывает льдом.

— Надо вызвать полицию, — говорит муж, доставая телефон.

Я киваю, обхватывая себя руками. Только сейчас замечаю, что меня бьет озноб. Слишком много всего произошло за последние десять минут.

Артур говорит по телефону, направляясь в кабинет, а я пытаюсь собрать разбегающиеся мысли.

Вхожу в кабинет вслед за ним, но здесь все выглядит нетронутым.

Мы смотрим друг на друга в растерянности. Выходит, вор ничего не взял.

Не успел, потому что его спугнул Артур? Или не нашел того, что искал?

Вообще, странно. Разве обычный вор стал бы забираться в дом, где есть люди? У меня ведь весь вечер свет горел то там, то тут… И что было бы, реши он подняться наверх?

Чувство безопасности в собственном доме рушится, как карточный домик.

Артур заканчивает разговор с полицией и поворачивается ко мне.

— Скоро приедут, — сообщает, и в его взгляде я вижу отражение собственной тревоги.

Сильно сомневаюсь, что полиция что-то найдет: действовал явно профессионал. Судя по виду мужа, сомневается и он.

Мы оба не говорим ничего вслух, но понимаем: это не случайное ограбление, кто-то целенаправленно пришел за чем-то конкретным.

Вот только кто и что искал?

И… как мне теперь оставаться тут одной?

Ева

Я сижу в офисе Льва, пытаясь сосредоточиться на работе, но строчки перевода расплываются перед глазами.

События прошлой ночи никак не отпускают.

Каждый раз, когда я прикрываю веки, перед глазами встает та жуткая сцена: погром в гостиной, согнувшийся пополам Артур, которого я ударила вазой... Руки до сих пор подрагивают, когда я вспоминаю звон на первом этаже и скрип ступеней.

Пока мы ждали полицию, муж предложил:

— Хочешь, останусь тут с тобой до утра?

Я даже рот приоткрыла от удивления: с чего вдруг такая забота, как будто ему не все равно? Он ведь ясно дал понять, что я ему никто и звать меня никак. К тому же что скажет его новая любовь?

Отказалась, потому что больше не чувствую себя защищенной рядом с Артуром, скорее наоборот.

Однако после такого предложения меня начали одолевать сомнения: уж не его ли это рук дело? Может, не было никакого вора и Артур все придумал? Сам раскидал вещи, чтобы остаться тут со мной под благовидным предлогом.