— Ответила?

— Конечно. Сразу. «Где ты?», «Что с тобой?»,«Скажи что-нибудь.»

— Ответ был?

Настя кивнула и протянула мне телефон. Следующее сообщение пришло через минуту: «Я уже не я. А ты не бойся.» Я прочёл его трижды. Слова вроде бы обычные. Но у меня появилось стойкое ощущение, что это писала не она.

— Шелест, — мысленно позвал я.

— Вижу. Чувствую. Текст мёртвый, а за ним чьё-то зловонное дыхание. Это не послание. Это касание.

Я вернул телефон Насте. Она взглянула на меня вопросительно. Я качнул головой:

— Вряд ли это писала сама Даша. Но похоже, тот, кто отправил, точно знал, что ты её ищешь. И знает, как пугать.

Настя чуть отодвинулась от стола, обхватила себя за локти.

— Я примерно так это и поняла, Стас. И знаешь что? Я смотрела на экран, а внутри всё похолодело. Как будто это не я тут читаю, а на меня кто-то смотрит из-за строк. Вот так. Слово — а под ним глаз.

Я встал. Подошёл. Осторожно положил руку ей на плечо.

— Очень хорошо, что ты это сказала. Это важно. Возможно, это станет важной ниточкой.

— Больше, чем ниточка, парнишка, — отозвался Шелест. — Это приглашение. Или проверка. Тебя. Или её.

— Боишься? — спросил я, глядя в лицо Насте.

— Конечно. Но я больше боюсь не разобраться во всём этом.

Я кивнул. Мысленно.

Шелест — молчал. Но я чувствовал, как он напрягается. Или концентрируется где-то у меня внутри. Настя поднялась. Глаза у неё были влажные, но не заплаканные.

— Если я исчезну — не ищи меня, ладно? Просто знай: я сама сделала выбор. Помни об этом.

Я мягко взял её за обе руки.

— Не исчезай.

Она чуть улыбнулась.

— Тогда не отпускай.

Она посмотрела на меня, и в её взгляде я увидел не страх, а что-то большее — просьбу быть рядом.

Когда я вышел из квартиры Насти, воздух был густым, как варёное молоко. Солнце пробивалось между крышами и облаками тускло, будто и оно сегодня не решалось заглядывать слишком глубоко. Я спустился по лестнице, шаги отдавались в гулком подъезде. Дошёл до машины, открыл дверь, сел за руль. Пальцы автоматически потянулись к телефону — сунуть в держатель, проверить маршрут, уведомления. И тут я вздрогнул. Телефон был горячим. Не тёплым от кармана. Горячим, как стакан чая летом в поезде. Почти обжигающе.

Я тут же нажал кнопку и экран погас. Никаких уведомлений. Ни звонков. Ни сообщений. Никаких приложений не было открыто. Запущенных процессов нет. Процентов заряда — девяносто два. Что интересно, он был тёплым ровно в том месте, где Настя держала его в руке. Я помню, как она передавала мне телефон. Она сжала его, дрожащими пальцами. И теперь мой тоже греется, как будто в нём появилось что-то чужеродное.

— Это не она, парнишка, — прошелестел голос в голове. — Это ты.

— Что?

— Твой небесный камень. Он оживает. Вещи, через которые проходит чужая боль, становятся тебе ближе. Он вас соединяет. Ты чувствуешь след. Тепло. Страх. Ожидание.

— Как типа сканер?

— Нет. Как кожа. Иногда через прикосновение ты будешь понимать больше, чем через слова. Главное — не прикасайся к тому, что слишком долго молчало. Там боль будет такая, что не выдержит сердце.

Я положил телефон на панель. Тот чуть дрогнул, как если бы сделал выдох. Тепло стало медленно уходить.

Завёл двигатель. Окно приоткрыл. Дышать стало легче. Но ощущение, что мир обратил на меня внимание, не исчезло.***

Не успел я выехать со стоянки, как телефон внезапно зазвонил. Номер был не из списка моих контактов. Немного подумав, нажал «Принять».

— Алло?

— СТАААААС! — неудержимо-восторженно закричали в ухо. Кажется, ещё и отплясывали вприсядку. — Ну ты не поверишь! Я только что откинулся! Стою, дышу свежим воздухом и никаких решёток! Я свободен!

Я замер на секунду. Голос то знакомый. В памяти щёлкнуло.

— Альберт?

— Эй, какой я тебе Альберт! Я тебе говорил не раз. Эй-нааар! Ну хоть ты запомни, а? Я, можно сказать, теперь свободный гражданин и носитель древнего имени. Уважаемый человек. Ну, почти.

— Где ты?

— Где и должен быть. У ворот изолятора. У меня, правда, телефона своего нет — попросил у вертухая, прикинь? Подхватишь меня в первый час на воле? А?

Я усмехнулся. Меня как-то попустило — впервые за сутки стало легче.

— Выезжаю.

— Вот это я понимаю! Настоящий друг. Ты ж рулевой! Хе-хе. Короче, стою, жду.

Он отключился. Я всё ещё улыбался, пряча телефон в карман. Завёл двигатель и выехал.

Он ждал на углу, сидя на бетонном блоке, словно на троне. Серые спортивные штаны, ветровка не по размеру, пакет с вещами на коленях. Лицо его сияло как начищенный рубль. Увидев меня, подпрыгнул, взмахнул рукой.