Он фыркает.

– Барная стойка загораживает тебе обзор, но, поверь, я все еще помню. У меня рядом с тобой всегда сохраняется ясный ум и твердая память. Очень твердая.

Хихикаю в ладонь и прикусываю губу.

– Тебе помочь с… баром?

– Вот как раз таки с баром мне твоя помощь не требуется, – улыбается Макс.

И я снова коротко смеюсь.

– Это платье… – Он тяжело сглатывает. – Оно чертовски тебе не идет. Его нужно срочно снять.

– Эм… Макс?

– Да, Лагуна? – хрипит он.

– Ты же помнишь, что под платьем у меня ничего нет?

– Даже если бы я хотел, я бы не смог забыть эту информацию.

– И ты предлагаешь мне посерфить… обнаженной?

Макс на мгновение впадает в ступор.

– А ты… – Он сводит брови к переносице. – Ты бы хотела?

– Посерфить обнаженной?

Неуверенный кивок.

– Эм… нет. Не думаю.

– Хорошо. – Он удовлетворенно выдыхает. – Не хотел бы я, чтобы все пялились на твое тело.

– Тогда почему спросил, хотела бы я?

– Ну, если бы хотела, то… мне бы пришлось смириться и прислушаться к твоим желаниям, – объясняет Макс. – Просто мне хочется придушить каждого, кто смотрит на то, что принадлежит мне.

У меня открывается рот в изумлении. Сердце несется галопом. Слишком быстро перекачивает кровь. Не могу найти подходящих слов и просто притягиваю его к себе для поцелуя. Одна из причин, почему я люблю Макса. Он всегда сначала спрашивает, чего бы хотела я сама. Действительно хочет узнать, что для меня важно. И самое главное – для него важно то, что важно для меня.

– Встретимся на пляже, – улыбается Макс, когда я отстраняюсь. – Наверняка у кого-то из девчонок есть с собой запасное бикини.

Полчаса спустя мы на пляже, по которому эхом проносится музыка из переносной колонки. Десятки бордов озаряют своей подсветкой бирюзовую воду. Серферы уже наготове и предвкушают ночной заплыв. Несанкционированная вечеринка на острове – всегда хорошая идея. Особенно если она на досках.

Эми переодевается в слитный купальник, который ей одолжила Эрика, и берет один из светящихся бордов. Я улыбаюсь, глядя на то, как сияют ее глаза, когда она бежит к воде, ложится на доску и начинает грести.

Можно бесконечно смотреть на то, как Эми держится на волнах. Ее движения плавные и грациозные. Она делает все четко, неторопливо и просто… идеально. И это не укладывается в голове, ведь в жизни Эммелин – абсолютное воплощение неуклюжести. Но волны – ее стихия. Она точно знает, что нужно делать, и никогда не ошибается.

И как я уже говорил, океан не терпит ошибок. Это не тот случай, когда каждый заслуживает второго шанса. Если ты встаешь на доску в прибой, то должен понимать, что у тебя есть лишь единственная возможность. Другой может не случиться никогда, если ты будешь невнимателен. Это самое важное – сохранять бдительность каждую секунду, что ты проводишь на борде, концентрироваться на каждом своем действии и уметь видеть вокруг себя на триста шестьдесят градусов.

Эми плывет на надвигающуюся волну. Ее лицо сосредоточенно, а в синих глазах я вижу азарт. Она опирается на вытянутые руки, оглядываясь на волну, ребром стопы по доске подтягивает правую ногу до колена левой, а затем выводит переднюю ногу вперед между прямых рук, поставив ее поперек доски. Эми делает это так быстро, на автопилоте, но каждый раз я восхищаюсь тем, как идеально она совершает даже обычный подъем на борде. Она разгоняется, вырисовывая на гребне волны узоры, плывет по всему ее фронту так, словно играет в «змейку». Светодиоды ее борда мигают и то теряются, то снова выглядывают из воды. Все вокруг кричат Эми, аплодируют и восхищаются моей девочкой. Ведь в океане она невероятна.

Я широко улыбаюсь, когда моя девочка оказывается на песке. Она встречает нескольких серферов, которые хвалят ее катание, и среди них я замечаю ее бывшего. Того самого, с которым видел ее той ночью, того самого, который стал у нее первым. Эми разговаривает с ним дольше положенного, и я в очередной раз ловлю себя на мысли, как я ненавижу то, что не могу прямо сейчас поцеловать ее у всех этих людей на глазах. И ударить этого кретина, что греха таить. Он бесит меня просто своим существованием.

– Макс, ты сейчас просверлишь дыру в этом парне, – фыркает Зандерс, и я понимаю, что он чертовски пьян.

Поворачиваюсь к нему и с ужасом замечаю у него в руке борд.

– Ты же не собираешься кататься в таком состоянии, правда? – с волнением в голосе спрашиваю.

– Уймись, мамочка. – Одним глотком опустошив бутылку джина, Зандерс отдает ее Арчи и бежит к воде.

Я порываюсь пойти за ним, но брат останавливает меня.

– Не надо, – тихо говорит он и кивает в сторону Вики, которая обнимается с придурком Диего.